Тема номера | Византия
Второй Рим
Древний Рим не погибнет с приходом варваров. Империя возродится на берегах Босфора, выстоит в войнах с персами, переживет набеги и распад арабского халифата, построит самую пышную столицу христианского мира, достигнет расцвета на рубеже первого тысячелетия нашей эры. И войдет в историю под названием, которое никогда не носила
Адмирал Роман Лакапин 24 марта 919 года неожиданно направляет флот в Мраморное море. Боевые дромоны — быстроходные парусно-гребные суда размером с уложенный на бок девятиэтажный дом — подходят почти вплотную к ступеням пристани, украшенной скульптурой быкольва, давшей название дворцу Буколеон. Вместо положенных по уставу хвалебных гимнов императору через стрельчатые окна на белокаменном фасаде слышна лишь тревожная тишина. Приглашенные на борт якобы для переговоров вельможи во главе с евнухом-постельничим арестованы и брошены в трюм. Придворные советники в панике разбегаются.
Роман сам себя назначает командиром дворцовой гвардии и берет «под охрану» 14-летнего императора Константина VII и его мать Зою Огнеокую. И в мае, женив мальчика на своей десятилетней дочери Елене, принимает титул «василеопатра» — то есть отца императора.
Уже в следующем году новоиспеченный тесть ссылает императрицу-мать в монастырь и коронуется на царство. Так сын армянского крестьянина становится правителем Византийской империи.
Правда, сами константинопольцы именуют себя ромеями, а не византийцами. Для них, как и для миллионов греков, италийцев, сирийцев, коптов, армян, евреев, фракийцев, иллирийцев, даков и славян, существует лишь одна империя — Римская.
История ее не обрывалась ни в 455 году, когда вандалы взяли Рим, ни в 476 году, когда германский наемник Одоакр сверг последнего западного императора Ромула Августа. Не оборвется и сейчас, когда болгарский царь Симеон завоевал почти все Балканы и угрожает столице.
Опустевший римский Форум превратился в пастбище для скота. Париж еще не обзавелся ни собором Нотр-Дам, ни столичным статусом. Лондон умещается целиком в крошечную англосаксонскую крепость Лунденбург. На месте Берлина и Москвы шумят леса.
А тем временем в Константинополе зрители после целого дня, проведенного на ипподроме, собирают подушки с мраморных скамей. В руках у них свежий хлеб, овощи, рыба, пироги — дары императора в честь дня города, который каждый год отмечается 11 мая.
Мраморные мостовые поблескивают в свете факелов, как лед. Справа на фоне залитого золотом неба темнеет 55-метровый купол Айя-Софии. Теплый ветер с моря несет к воротам императорского дворца волну ароматов от лавок торговцев ладаном, корицей и мускусом. 37-метровую колонну в центре площади, опоясанной двухъярусными колоннадами, венчает бронзовая статуя Константина Великого. За 600 лет, прошедших с тех пор, как он перенес столицу империи на берег Мраморного моря, его Новый Рим, построенный на месте бывшей греческой колонии Византий, стал крупнейшим мегаполисом Европы. Старый Рим — теперь лишь резиденция Папы, главы пока еще единой Вселенской церкви, которому подчиняется и константинопольский патриарх.
После двух эпидемий бубонной чумы в 542-м и 747 годах территория Константинополя сократилась. Но и с населением в триста тысяч человек, живущих на площади примерно в 20 квадратных километров, он по-прежнему многократно превосходит самый большой западный город своего времени — Венецию.
Настоящее столпотворение царит на главной улице Меса. Носильщики тащат мешки с зерном. Слепые нищие с собаками-поводырями громко просят милостыню. Всюду толпы зевак. Горожане побогаче наблюдают за уличной суетой с плоских крыш своих домов. Паланкины богатых дам плывут над головами к ювелирным лавкам. Их много в тенистых портиках, окаймляющих с двух сторон улицу шириной в 25 метров.
Оправдывая свое название «Срединная», Меса тянется двухкилометровым базаром через весь центр. На прилавках и лотках, на стенах и прямо на мостовой разложены и развешаны лучшие товары с Востока и Запада. Традиционные просторные туники соседствуют с «варварскими» брюками и короткими плащами. Модники в пестрых облегающих одеждах щеголяют длинными волосами и ухоженными бородами, давно отказавшись от римского обычая гладко брить щеки и носить короткие стрижки.
Ближе к форуму Феодосия шум голосов перекрывается жужжанием мух, тучами летающих над самым большим мясным рынком столицы. Сюда через весь город гонят стада свиней, коз и овец из гаваней на южной стороне.
Монументальный фонтан с колоннами и статуями на северном краю форума питается водой из акведука Валента. Внушительная конструкция высотой 30 метров и длиной в километр — часть городской водопроводной системы. Вода поступает в город с лесистых холмов Фракии, преодолевая 120 километров по мостам и подземным каналам.
И скапливается в гигантском резервуаре, откуда по трубам, проложенным под мостовой, течет к фонтанам, в купальни императорского дворца и питает общественные пункты водоснабжения по всей столице. В них любой горожанин может наполнить амфору или кружку.
А на случай осады в городе построено почти сто резервных цистерн, которые наполняются водопроводной и дождевой водой. Некоторые из них поистине исполинские. Так, свод цистерны Базилика рядом с императорским дворцом поддерживают 336 колонн. Ее объем — 78 тысяч кубометров. Этого достаточно, чтобы целый год обеспечивать питьевой водой 50 тысяч человек.
За форумом Феодосия Меса раздваивается. Одно ответвление улицы ведет на юго-запад к Золотым воротам. Другое, длиной в километр, взбирается на холм в северо-восточной части города — к пятикупольной Апостольской церкви. Там в окружении 12 гробниц покоится прах основателя Константинополя. И дожидаются второго пришествия дед и отец Константина VII. Соседство с великим предшественником символизирует преемственность между покойными и римскими цезарями. Хотя ни для кого не секрет, что родоначальник Македонской династии Василий был простым конюхом из Адрианополя, который получил трон, убив своего благодетеля императора Михаила III.
Так работает «социальный лифт» в Константинополе. Пробиться из грязи в князи — «византийская мечта» городских низов, от ремесленников и матросов до цирковых акробатов и рабов.
Районы между Месой и побережьем — настоящие трущобы. В отличие от фешенебельных кварталов в центре, тут нет ни отопления, ни канализации. Узкие проулки, канавы с нечистотами, многоквартирные дома, теснота. Закрытые рогожей окна без стекол. Дырявые стены, которые заколачивают досками от сквозняков.
Дешевый «грязный хлеб» рипарос из ячменной муки. И единственная отдушина — вечер в таверне за стаканом дешевого вина. Питейные заведения закрываются в два часа пополуночи во избежание драк и беспорядков. Столица не справляется с потоком приезжих со всех концов страны.