Великие открытия
Как Михаил Задорнов управляет самой дорогой санацией в российской истории на 1,3 трлн рублей.
Сентябрьским днем 2018 года в холле «Открытие Арены» было многолюдно, хотя футбольный матч не планировался. Председатель правления банка «Открытие» Михаил Задорнов, вооружившись ножом, ловко разрезал на куски торт, в очертаниях которого легко угадывался стадион. Задорнов подписал с владельцем «Спартака» Леонидом Федуном контракт, по которому домашний стадион клуба еще на пять лет сохраняет название банка «Открытие». Предыдущий пятилетний контракт обошелся банку более чем в 1 млрд рублей. Федун подарил Задорнову красную именную майку. Заядлый болельщик ЦСКА подарок принял, но надевать не стал.
Леонид Федун и его старший партнер по «Лукойлу» Вагит Алекперов до 2017 года были миноритариями «Открытия». Когда банк отправили на санацию, они лишились его акций и потеряли порядка 10 млрд рублей на облигациях. Но «Лукойл» все равно продолжил сотрудничество с банком. С другими бывшими собственниками у Задорнова не такие конструктивные отношения: зачастую общаться с ними приходится в судах по всему миру. Задорнову приходилось бывать по другую сторону баррикад. После дефолта 1998 года он, будучи министром финансов, договаривался с многочисленными держателями ГКО о вариантах реструктуризации. Сам он параллелей с тем опытом не проводит.
Банк России потратил на спасение «Открытия» и присоединенного к нему Бинбанка 1,3 трлн рублей*. Как Задорнов руководит крупнейшей банковской санацией в истории России?
*Подсчитал для Forbes Александр Данилов из Fitch.
Переходное состояние
«У меня было ощущение, что я работаю на кладбище» — так описывает лето 2017 года бывший менеджер ВТБ 24. Годом ранее руководство банка во главе с Михаилом Задорновым узнало о присоединении к материнскому ВТБ и теперь с мрачной решимостью работало над тем, чтобы гладко провести интеграцию.
Задорнову было что терять. Когда в 2005-м глава ВТБ Андрей Костин предложил ему сменить кресло депутата Госдумы на карьеру банкира, ВТБ 24 не существовало. Строить второй по размеру розничный банк в России предлагалось на базе Гута-банка, который рухнул в 2004 году и достался ВТБ за символический 1 млн рублей. В интервью Forbes Задорнов вспоминает, что его отговаривали: банковская розница казалась малопонятным бизнесом, и за исключением «Русского стандарта» Рустама Тарико активных игроков в нем почти не было.
Это, впрочем, и стало вызовом для Задорнова. Он принял предложение Костина и получил в распоряжение розничную сеть ВТБ. Бывший зампред ЦБ Олег Вьюгин вспоминает, что сильных конкурентов похожего масштаба у ВТБ 24 на тот момент не было, зато был доступ к сотрудникам корпораций, обсуживавшихся в головном ВТБ. Помог Задорнову и макроэкономический ветер, дувший в спину российской экономике в середине 2000-х, и зарождавшийся средний класс. Неудивительно, что Задорнов без восторга встретил дискуссии о том, что делать с розничным бизнесом ВТБ, начавшиеся как минимум с 2014 года. Его знакомые говорят, что он до конца бился за сохранение бренда ВТБ 24, например предлагал частичную интеграцию в виде объединения бэк-офисов. Смутными представлялись и карьерные перспективы самого Задорнова. Принципиальное решение об объединении ВТБ и ВТБ 24 было принято летом 2016 года, но епархию для Задорнова в новой структуре подобрали только через год. Костин предложил ему курировать финансы и HR вместо финансиста Герберта Мооса, который должен был заняться стратегией и IR. «К 2017 году Задорнов был сильной фигурой в мире бизнеса, состоявшимся менеджером, умеющим реализовывать общенациональные проекты, — рассуждает бывший вице-президент ВТБ 24 Михаил Кожокин. — Вряд ли ему было бы комфортно работать подчиненным Костина, поэтому в его переход в ВТБ верили не все». К тому же отношения Костина и Задорнова были натянутыми примерно с 2007–2008 годов, когда финансовые результаты ВТБ 24 стали лучше результатов материнской структуры, рассказывает один из банкиров.
Кожокин вспоминает, что, несмотря на неопределенность, команда ВТБ 24 старалась не рефлексировать. Во-первых, у всех была цель довести начатое дело до конца; во-вторых, в конце пути ждал щедрый бонус по итогам проекта. А пока менеджеры ВТБ 24 думали о своем будущем, на всех парах мчался к краху второй частный банк страны «Открытие», увлекая за собой подконтрольные НПФ и «Росгосстрах». Двадцать девятого августа 2017 года ЦБ ввел в банке временную администрацию. «Открытие» стал первым банком, для санации которого регулятор не стал искать частного инвестора, а решил провести процедуру оздоровления своими силами — через Фонд консолидации банковского сектора (ФКБС). Спустя пару недель глава ЦБ Эльвира Набиуллина на банковском форуме в Сочи объявила, что после завершения работы временной администрации «Открытие» возглавит Задорнов.
Сам он рассказал Forbes, что перейти в «Открытие» ему предложила Набиуллина летом 2017 года, то есть еще до объявления о санации, и об этом предложении уже знал рынок. Глава ЦБ обсудила с Задорновым условия, потом его кандидатуру согласовал президент. Задорнов и Набиуллина — давние приятели, дружат семьями, могут, например, все вместе слетать в Вену в оперу, уверяет их знакомый. Но помимо Задорнова были и запасные варианты на пост главы «Открытия», рассказал Forbes зампред ЦБ Василий Поздышев, не назвав имен. Глава ВТБ 24 подошел благодаря своей кристально чистой репутации, считает зампред ВЭБ Николай Цехомский: «Его чистоплотность известна, а по умению работать с государством ему почти нет равных на финансовом рынке».
Эмоции на миллиард
Пока Задорнов и его менеджеры всю осень 2017 года передавали дела в группе ВТБ, в главном офисе «Открытия» рядом с Павелецким вокзалом кипела работа. Временная администрация выяснила много всего интересного — о чем задолго до начала ее работы говорил весь финансовый рынок: собственники «Открытия» использовали банк и принадлежащие ему НПФ для финансирования собственных проектов. В состав акционеров на момент объявления о санации входили четыре участника списка Forbes: Вагит Алекперов, Леонид Федун, Александр Несис и Вадим Беляев. Финансирование получали и бывшие совладельцы, миллиардеры Борис Минц, Александр Мамут и Сергей Гордеев.
Зачастую менеджеры банка выстраивали крайне нетривиальные цепочки владения. Например, сотрудники временной администрации с удивлением узнали, что «Открытие» — второй после государства собственник ВТБ с пакетом около 15%, но на балансе банка учитывался только 1%. «Ни в одном из санируемых банков не было такого, как в «Открытии», числа схем, которые использовались для сокрытия реальных активов, находившихся на балансе, — вспоминает Василий Поздышев. — Я говорю об акциях «Росгосстраха», ВТБ, Киви Банка и др. Все эти схемы пришлось распутывать временной администрации».
Поздышева называют идейным вдохновителем и архитектором Фонда консолидации банковского сектора. В беседах с собственниками попавших на санацию банков он принимал активное участие и вспоминает, что с каждым из них общаться было крайне сложно: «Человеку, который привык видеть себя в списках Forbes, летать на частном самолете, кататься на яхтах, вести на протяжении последних 10–15 лет жизнь олигарха, очень трудно признать, что на самом деле он финансово несостоятелен, что он, скорее всего, банкрот, если свести все его активы и пассивы. Это редко вызывает положительные эмоции».