Пьяные птицы
1
Бабушка пела, что надо скорей заснуть, но я только последнюю строчку помню:
пам-парам-парам-парам
птицы выпили глаза
Вот бы сейчас послушать.
Вот бы.
Да я бы тоже стал как вы. Сдал на права, купил квартиру, умер. Но не выходит. Просто не могу. Вы подрастете, что-нибудь возглавите, а мы нет, я нет.
Мой друг продает вам обувь. Брат доставляет пиццу. Отец охраняет вам дом, господин гендир. Мать пылесосит вам хлам, господин главред. Сестра сосет вам член, господин начштаба. А я рассказываю сказки. За маленькие платят меньше. Вот большая. Нужны деньги. Трачу их на птиц.
2
Я родился в районе
за пустотой
гаражи железка
торговый центр
и каждый парень
ходил и пел
о!
ты слишком большой
город бэ
-э
-э
-эээйби
слишком большой
город
а на районе
много квартир
ссаных квартир
больных квартир
утром проснемся в зависти
день скоротаем в ненависти
вечером нас никто не простит
вечером двинем
в клуб «орда»
о,
вы слишком большие
га-а-а-а-
ра-да-да-да-да.
В клубе нас били. Мы шли обратно. Утром на работу. И так жизнь.
Кто-то вырвался. Я рванул за ними. И узнал, что мой город маленький. Что есть другой. Этот.
3
Я обычно молчу о месте и времени, так спокойней, так не страшно состариться. Но это – сильнее страха: двадцать второе июня, два двадцать два, Москва, лето чемпионата, не будет больше такого лета.
Господи, ну ты большая Москва, большая.
Больше в тебе живых, чем мертвых.
Если нас выложить в ряд – выйдет экватор.
День длился шестнадцать часов, на исходе французы забили хорватам, Москва гуляла, мы гуляли: Антоха, Тома, менеджер без имени, художник без лица, бывшая моя с подругой, да весь чемпионат, все родные, все танец.
Из бара в бар, и Тома – чтo зa Тoмa, кто привел? – сказала: солнцестояние. Солнце стоит над нами и против нас, время смотреть на солнце сначала до мокрых, потом до сухих, потом до пустых глазниц, время спорить с солнцем.
Ну и ресницы, и задница очень ок, но нет, но ладно.
К пятому бару я снова был один. Рядом сели дети с гидрой.
Если вы все-таки старые, гидра – это онлайн-магазин, там за крипту – ну в общем за рубли, но хитро – оружие, лекарства, документы, но обычно ваши дети берут там наркотики.
И вот эти дети сидели в даркнете с древнего ноутбука в центре Москвы. Все взяли друг другу по пиву с какими-то модными шишками, имена я забыл сразу. Уши, Шея, Скулы, а у главного были Прыщи.
Скулы дремал. Уши повел Шею в темный сквер: пять минуток на отсос, никуда не пропадайте. А я подумал – ах, какое лето! – и сказал:
– Давай впишусь. Чего вы там берете. Пополам.
Прыщи хихикнул. Люди больше не смеются.
– А мы не нюхаем. Мы за здоровье. Мы по птицам.
Шея вернулась, облизываясь.
Я вписался.
4
Хочешь дрозда – потрахайся с кем-то веселым, цветастым, нездешним. Хочешь орла – нездешний поделит тебя с друзьями. Так было в первые дни чемпионата. Но к последнему дню все уже знали все.
Грузишь гидру, платишь деньги, тебе дают координаты, фото, текст: за мусорным баком в синем свертке будет лежать.
Ну то есть это как закладка, но не меф, не фен, не бошки, не чем там ваши дети любят упороться, а птица, с крылышками из рубиновой пластмассы, с грудью из богемского стекла, в которую вплавлено настоящее перышко.
Глупое чудо, дюймовочка, и она твоя, если кто-то не успеет раньше. Потому что суки с гидры кидают инфу сразу нескольким людям. И дальше – засекай время. Это гонка, но – птица на финише, серебристые когти, сухая травинка вставлена в клюв. Каждый раз разная, и если успеешь, это крохотное безумие – твое.
Сладкая птица в конце пути, господи, крохотный скворец из базальта, сова в шестеренках.
За черной будкой, под серым камнем в красном пакете – твоя птица.
5
– Пo пиву, – сказал Антоха.
Прошло семь лет.
– Давай, – сказал я.
Я просто следил в сетях, как он толстеет, а он – как тoлстею я. Мы встретились и потерялись на чемпионате.
Я антонов антоха
а это моя эпоха
и я тоже родился в одном из этих квадратов
пох***
куда уже и не смотришь потому что нах***
окна
нах*** вообще смотреть наружу
нах*** вылезать из телефона