Заглавная история из книги сборника рассказов «Портфель сосунка»

EsquireКультура

Курт Воннегут «Портфель сосунка»

Перевод Андрея Криволапова

Фото: Magnum / Fotolink

Сборник рассказов «Портфель сосунка» был напечатан в США в 2013 году, спустя шесть лет после смерти Курта Воннегута.

Esquire впервые публикует заглавную историю из этой книги.

Печатается с разрешения издательства «АСТ» и литературного агентства Эндрю Нюрнберга. Книга Kurt Vonnegut’s Complete Stories выйдет в издательстве «АСТ» в 2018 году.


Никто не в состоянии побороть желание купить то, чем я торгую, потому что я торгую подсказками, как разбогатеть, советами, какие акции и ценные бумаги покупать или продавать и когда это делать. Это советы специалиста, и я не перестаю совершенствоваться. Но как бы ни были хороши мои советы, не всякий может стать моим клиентом, поскольку далеко не у каждого имеется венчурный капитал – денежки для фондового рынка и для меня.

Далеко не все люди, у которых имеется венчурный капитал, распространяются насчет него. Моя работа, если я хочу прокормить себя, и состоит в том, чтобы отыскать этих молчунов и убедить их, что они горят желанием воспользоваться моими услугами. И они горят, не сомневайтесь. Но такова Америка – и во сне не привидится, у кого есть венчурный капитал, а у кого нет.

Мне и в голову не приходило, например, собрать инвестиционное досье – описывающее тайные богатства – на оборванного гнилозубого старика, который продавал газеты неподалеку от моего офиса. Так вот, когда старик умер, полиция обнаружила в его матрасе пятьдесят восемь тысяч долларов венчурного капитала. Хуже того – я еще не успел оправиться от потрясения, а его наследник уже вложил деньги в мотель во Флориде.

Так что по одежке судить нельзя. Фетровая шляпа, серый костюм банкира и до блеска отполированные черные ботинки выдадут владельца венчурного капитала не больше, чем форма его ушей. Я это точно знаю. Я ношу фетровую шляпу, серый костюм банкира и до блеска отполированные черные ботинки.

В общем, поиск клиента – чистая лотерея, клиент может возникнуть откуда угодно и как угодно выглядеть.

Фото: Getty Images

Был у меня клиент – с виду один из самых консервативных молодых людей, которых я когда-либо встречал. Такого парня не увлечь никаким инвестиционным проектом, в котором будет хоть намек на авантюру. Однако после того, как я создал ему максимально консервативный и стабильный портфель ценных бумаг на двадцать тысяч долларов, он тут же пустил на ветер десять тысяч из этих двадцати, и я по сей день жду от него раскаяния.

Его зовут Джордж Брайтмен. Мне он достался по наследству от его приемных родителей – милейших людей, моих самых первых клиентов. Едва я привел их инвестиционный портфель в приемлемый вид, как они расстались с жизнью в автомобильной катастрофе, и я продолжил заботиться о портфеле ради их приемного сына и наследника. Джорджа.

Я горжусь своей работой и с особым трепетом отношусь к ранним своим успехам. Портфель Брайтменов представлял собой образчик отличной работы – сбалансированный и надежный. Своего рода плод любви, поскольку Брайтмены завещали его Джорджу – а Джорджа они обожали. Что ж, время, когда Джордж стал владельцем, пришло скорее, чем они ожидали; больно было смотреть, как он начал закладывать динамитные шашки под скромное, но надежное финансовое сооружение, которое мы для него выстроили.

Прежде чем мы увиделись, Джордж был моим клиентом уже полгода. Он изучал богословие в Чикагском университете, и мы переписывались и общались по телефону.

Его родители не переставали говорить мне, какой он чистый, добрый, чудесный юноша, как прилежно изучал богословие; да и письма вкупе с беседами по телефону не давали мне повода думать иначе. Я полагал, что Джордж, возможно, немного легкомыслен в вопросах финансов – но, к счастью, его финансовые дела находились в руках честного человека, и он мог позволить мне делать с его двадцатью тысячами долларов все, что я сочту нужным. Иногда его ответы на мои вопросы и предложения были настолько беспечными, что я даже начинал сомневаться, беспокоит ли его вообще собственный инвестиционный портфель. А потом он вдруг перестал быть беспечным.

Первый звоночек прозвенел, когда я получил от Джорджа письмо, в котором он сообщал, что приедет через неделю и хочет, чтобы я выдал ему пятьсот девятнадцать долларов и двадцать девять центов. На первый взгляд письмо показалось мне фальшивкой, и я заподозрил, что какой-то ушлый пройдоха углядел прекрасную возможность обшарить карманы бедняги Джорджа, пока тот витает в облаках. Почерк Джорджа, насколько я привык его видеть, был правильным и уверенным, словно медленные волны, накатывающие на морской берег под ровным ветром. Письмо с требованием пятиста девятнадцати долларов и двадцати девяти центов было написано неровным, дрожащим почерком.

Лишь сравнив письмо с некоторыми ранними письмами Джорджа, я убедился, что все они написаны одной рукой. Медленные волны в них разбивались под порывами шквалистого ветра.

– Я Джордж Брайтмен, – мягко проговорил он, входя в мой скромный кабинет.

– Я так и думал, – ответил я. – Когда я работал на ваших родителей, то видел немало ваших фотографий. Да и на похоронах мы встречались, хотя и мельком.

– Я тогда не очень-то хотел с кем-либо общаться.

– Понятное желание.

Он оказался весьма невысок – не больше пяти футов и четырех дюймов. И лицо его было не таким, каким я помнил по фотографиям – спокойным, безмятежным и дружелюбным. Когда я видел Джорджа на похоронах, лицо его, само собой, было искажено скорбью. Сейчас на нем отражались беспокойство, возбуждение и да же какое- то безумие, что совершенно не вязалось с темно-серым шерстяным костюмом и черным галстуком.

Я надеялся на приятную неторопливую беседу, но Джордж явно спешил.

– Где мои деньги? – в лоб спросил он.

Я вручил ему чек за моей подписью на запрошенную сумму. Затем сцепил пальцы, со значением поджал губы и откинулся на спинку стула, всем видом изображая истинного знатока.

– Эти деньги получены путем продаж и сотни акций «Невадской горнодобывающей компании», – сообщил я. – Теперь ваш инвестиционный портфель несколько разбалансирован в том, что касается полезных ископаемых. По моему мнению…

– Спасибо, – перебил Джордж. – Вы делаете все, что можете.

Он повернулся уходить.

– Погодите! Послушайте! – воскликнул я. – В «Невадскую горнодобывающую» у вас была вложена тысяча долларов, и теперь кассовый остаток составляет примерно четыреста восемьдесят долларов. Есть отличная цинковая фирма, небольшая, но надежная. Рекомендую вложить ваши четыреста восемьдесят долларов в нее. Это восстановило бы утраченный баланс и…

– Я могу получить их?

– Акции цинковой компании?

– Деньги по кассовому остатку, – сказал Джордж. – Четыреста восемьдесят долларов.

– Джордж, – мой голос был ровен, – позволите ли поинтересоваться, на какие цели?

– Возможно, позже я скажу вам, – глаза Джорджа сверкали. – Это ведь мои деньги, не так ли?

– Ваши, Джордж. Никому не позволяйте отрицать это. Но…

– И если мне понадобится еще, я просто скажу вам продать что-нибудь. Ведь это так работает?

– Как часы за доллар, – я был потрясен. – Но…

– Отлично! Значит, вы можете выписать мне чек на… на кассовый остаток. – Термин ему явно понравился.

Я медленно выписал чек.

Фото: The Inge Morath Foundation / Magnum Photos / EastNews

– Может быть, это не мое дело, Джордж, но вам ведь не встретился хорошо одетый, вежливый человек, который пообещал удвоить ваш капитал? Или встретился?

– Когда настанет время, вы все узнаете, – сказал Джордж.

– Тогда может быть слишком поздно, – проговорил я, однако Джорджа уже и след простыл.

Я не художник, но убежден, что занятие мое сродни рисованию. Меня бесит, когда я вижу кривобокий инвестиционный портфель, как и художника ранит неумелая мазня. После налета Джорджа его портфель напоминал картину, в которой прорезали дыру. Я ни о чем больше не мог думать, не мог выбросить из головы мысль, что он… что мы стали жертвой мошенничества. Еще не наступил вечер, а я уже был глубоко убежден, что имею дозволение высших сил вмешаться в дела Джорджа.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Нагорная проповедь на YouTube Нагорная проповедь на YouTube

Питер Брэдшоу рассказывает, как конференции TED превратились в культ

Esquire
С корабля на баттл С корабля на баттл

Феномен рэп-баттлов

Esquire
Игра на выбегание Игра на выбегание

Джордж Пендл отправляется в Теннесси на марафон протяженностью 160 километров

Esquire
11 тичерз-курсов 11 тичерз-курсов

Куда пойти учиться, чтобы стать преподавателем йоги

Yoga Journal
Женщина на грани Женщина на грани

Актриса Юлия Пересильд согласилась остаться без формы

Esquire
С легкой иронией, или Пар судьбы! С легкой иронией, или Пар судьбы!

Невероятная история создания фильма «Ирония судьбы»

Maxim
Наталия Басовская Наталия Басовская

Правила жизни историка Наталии Басовской

Esquire
Выходцы из среднего класса Выходцы из среднего класса

Hyundai Elantra – Toyota Corolla

АвтоМир
Бьорк – значит любит Бьорк – значит любит

Бьорк о том, что утопично в этом мире и как будет выглядеть новая эра феминизма

Esquire
Перекресток 2.0: Музыка и искусственный интеллект Перекресток 2.0: Музыка и искусственный интеллект

Как искусственный интеллект повлияет на развитие мировой музыки?

Playboy
Дело жизни Казуаки Харады Дело жизни Казуаки Харады

Японский художник Казуаки Хараде нашел свое дело почти случайно

Популярная механика
Азбука моржа Азбука моржа

Как правильно нырнуть в прорубь. И самое главное — как из нее вынырнуть

GQ
Екатерина Климова: «Надо либо двигаться дальше, либо отходить в сторону» Екатерина Климова: «Надо либо двигаться дальше, либо отходить в сторону»

По себе знаю, что либо артиста рвут на части, либо он никому не интересен

Караван историй
Jeep Wrangler Jeep Wrangler

Только для особых ценителей и профессионалов

АвтоМир
Высокие отношения Высокие отношения

Где кататься зимой?

Добрые советы
Хью Джекман Хью Джекман

Правила жизни Хью Джекмана

Esquire
Федор Смолов Федор Смолов

Форвард рассказал, как ему удалось стать самым крутым рос­сийским футболистом

Maxim
Решительные меры Решительные меры

Как делать только правильный выбор, мы рассказываем в этой статье

Cosmopolitan
Ален Дюкасс Ален Дюкасс

Правила жизни ресторатора Алена Дюкасса

Esquire
Одаренный ребенок — повод для беспокойства? Одаренный ребенок — повод для беспокойства?

Некоторые дети с раннего детства проявляют необычайно высокие способности — к музыке или математике, или какой-то другой деятельности. На них возлагают особые надежды. Но лишь 3-5% удается эти надежды оправдать. Что происходит с остальными? И какие ошибки допускают родители? На вопросы Psychologies отвечает детский психолог, доктор психологических наук Александр Венгер.

Psychologies
Выходи из комнаты Выходи из комнаты

Соверши гриль-вечеринку

Playboy
Ниже некуда! Ниже некуда!

О чем говорит пониженная температура

Лиза
Острова-сокровища Острова-сокровища

Поездка в Индонезию

Cosmopolitan
Ворота в Поднебесную Ворота в Поднебесную

В чем секрет успеха и популярности группы компаний Alibaba?

CHIP
“Cтрах или скука покажут, что вы двигаетесь не туда” “Cтрах или скука покажут, что вы двигаетесь не туда”

Как избавиться от груза прошлого и взять ответственность за свою жизнь

Psychologies
Кроссовер с государственной помощью Кроссовер с государственной помощью

Hyundai Creta, Nissan Qashqai, Renault Kaptur, Toyota RAV4, Volkswagen Tiguan

АвтоМир
Секреты съемок «Звездных Войн» Секреты съемок «Звездных Войн»

Все, что вы хотели знать о закулисье великой киносаги

CHIP
Балетные страсти Балетные страсти

Слабость к балеринам питал ещё император Николай I

Дилетант
Скрижали новых скреп Скрижали новых скреп

Все ускоряющийся прогресс диктует новые нормы морали

Maxim
Равняйсь! Равняйсь!

Неправильный прикус и неровные зубы — проблемы не только эстетические

Добрые советы
Открыть в приложении