Как отец отцу
По просьбе редакции отец Всеволод Чаплин посмотрел сериал «Молодой папа» и объяснил, зачем Паоло Соррентино снял кино про Антихриста и почему Джуду Лоу никогда не стать патриархом.
Я отчаянно не хотел смотреть «Молодого папу» – тем более что люди, искушенные в кино, отговаривали меня это делать, с презрением напоминая попсовые примеры «католической обнаженки». Но в итоге двух бессонных ночей мне не жалко. Смыслы в картине просто роятся, в том числе религиозные, нравственные и политические. Аналогий для России тоже можно набрать немало. Подмигивание в заставке показалось очень знакомым – в сочетании с чертами лица. Где я это видел? Ах, точно, у Путина, на приеме во время открытия сочинской Олимпиады. Да и сама история будто бы похожа на приход в Кремль нынешнего его хозяина: постепенно и аккуратно отстраняется «старая гвардия», звучат решительные речи, а широкая публика и СМИ, поначалу настороженные, постепенно переходят к восторгам. Но интрига вокруг Пия XIII, несомненно, глубже – и прежде всего потому, что это интрига человеческой души, мечущейся между верой и сомнением, между земным и небесным.
Ватикан показан в фильме довольно схематично, и это не компенсируется даже прекрасными реконструкциями внутренних помещений Апостольского дворца, которые ничем не отличаются от оригиналов, кроме слишком очевидного блеска киношной новизны. Отношения между высшими лицами католической церкви, конечно, не так прямолинейны, как изобразил Паоло Соррентино. Госсекретарь кардинал Анджело Войелло, в котором легко угадываются черты двух реальных людей, недавно занимавших эту должность – Анджело Содано и Тарчизио Бертоне, – показан примитивным интриганом и чуть ли не типичным мафиози. Пожилые кардиналы и вовсе описаны как шаблонные фанатики. Впрочем, допускаю, что все это сделано для поп-публики, привыкшей отождествлять Ватикан с интригами, секретами, приоткрыванием завес и, конечно же, сладким запретным плодом для сотен миллионов воздыхательниц – таинственной кастой красивых и умных мужчин, давших обет безбрачия, да еще и носящих непривычные одежды.
Тема сексуальных мечтаний и приключений духовенства в фильме, конечно, утрирована – и это тоже, увы, отвечает запросам массового кинопотребителя. Папа, даже «молодой», то есть 47-летний, во время мессы представляющий себе голых женщин и половые акты, – это скорее мечта дам с воспаленным воображением. А тотальный откровенный гомосексуализм клира – лишь вечный повод для сплетен, муссируемых публикой с радужно окрашенными интересами. В фильме люди, по идее зрелые и опытные, ведут себя как юнцы в седьмой серии друг детства даже говорит Пию XIII: «Когда ты вырастешь?», и тот отвечает: «Никогда». Все это довольно далеко от реальности. Однако сам жанр, что называется, диктует.