Турция как Россия наоборот
У России и Турции достаточно общих черт. У обеих стран богатое имперское прошлое, прочно засевшее в культурном коде. Яркие, брутальные лидеры, проецирующие идеи и ценности своих проектов развития за пределы страновых границ. С экономической точки зрения тоже кое-что похоже. Недостроенная либо утраченная индустриальная база. Все еще высокая импортозависимость. По уровню среднедушевого дохода в первые две декады XXI века мы как братья-близнецы: в начале столетия Россия чуть опережала турок (в пределах 10%), сегодня они на столько же опережают нас.
Но это лишь вершина айсберга. Гораздо любопытнее сравнить модели экономической политики России и Турции. А вот здесь мы как раз полные антиподы. Российский неолиберальный мейнстрим исходит из ортодоксальной парадигмы: главное — поддерживать профицит (в крайних обстоятельствах — небольшой дефицит) бюджета, низкую инфляцию, жестко контролировать госдолг и кредитную экспансию, в то время как содержательные задачи хозяйственного развития, хотя и записаны в красивые нацпроекты, но по факту являются скорее некими мечтами, чем реально решаемыми на земле задачами.
В эрдогановской Турции всё наоборот. Последние двадцать лет страна активно проводит инфраструктурную, промышленную и социальную модернизацию при достаточно творческом, скажем так, отношении к канонам макроэкономической сбалансированности.
Если у вас представления о Турции ограничиваются отелем «все включено» с пляжем, лукумом, помидорами, фундуком и сладкоголосой эстрадой, вы отстали от жизни лет эдак на тридцать. Пока в России словосочетание «промышленная политика» было неприличным в высоких кабинетах, наш южный сосед умудрился создать сразу несколько среднетехнологичных отраслей — металлургию, нефтехимию и даже автопром. Имея вдвое меньший по сравнению с Россией рынок, Турция до 80% собираемых автомобилей гонит на экспорт. Более того, турки не ограничились финальной сборкой. В отличие от России они умудрились создать высококонкурентный кластер автокомплектующих второго и третьего уровней для мировых автомейджоров, половина продукции которого также экспортируется.
Колоссальные средства, как бюджетные, так и частные, поддержанные поражающей воображение кредитной экспансией (всего за десять лет доля корпоративного кредита в ВВП взлетела с 15 до 65%, у нас все еще 36%), были направлены на инфраструктурные проекты. Лидирует на этом поприще предсказуемо главный город страны — Стамбул (здесь были построены новый мост над Босфором и тоннель под ним, новый аэропорт, а сейчас проектируется рукотворный дублер Босфора между Черным и Мраморным морями), но им не ограничивается. Бум жилищного строительства охватил не только города-миллионники, но и глубокую провинцию, в стране построено более 20 тысяч километров современных автомагистралей, сооружены сотни мостов и тоннелей. Пока мы десять лет спорим, как и когда окупятся выделенные линии высокоскоростного железнодорожного движения и в каком направлении, на север или на восток их тянуть от Москвы, турки уже построили и активно эксплуатируют две первые магистрали.
Не менее показательны усилия Турции по развитию социальной инфраструктуры. В то время как Россия со странным рвением оптимизировала первичное звено сначала образовательной, а затем медицинской систем, Турция поступала ровно наоборот. За последние двадцать лет по всей стране, включая глубинку, построены десятки современных госпиталей, продолжительность обязательного школьного образования увеличена с 8 до 12 лет. Резко сократился разрыв между турецким и среднеевропейским качеством начального образования и уровнем детской смертности. Более того, возникли две новые мощные экспортные отрасли — высшее образование и высокотехнологичная медицина. Сегодня лечиться в Турцию ездят многие европейцы, а поступить в ряд рейтинговых турецких университетов считается крайне достойно и престижно для молодых людей всей Евразии, прежде всего из тюркоязычных стран. Неформальный гандикап для поступления в турецкие вузы имеют выпускники турецких колледжей, разбросанных по всему тюркскому миру, от Боснии до Казахстана. «Мягкая» сила в турецкой внешней экспансии используется давно и умело.
Ну а как же обстоят дела в турецкой макроэкономике? А там все неважно. Турция, наряду с Украиной, «античемпион» по эффективности инфляционного таргетирования (цель — 5%, среднегодовой факт в 2006–2019 годах — 9,6%), а турецкая лира в последние годы стабильно в тройке валют — лидеров по девальвации. Хронически отрицательный торговый и платежный баланс долгое время финансировался стабильным притоком сначала прямых, а потом портфельных инвестиций из-за рубежа. Но в последние пять лет этот поток заметно иссяк. Это было в значительной степени связано с радикализацией внутри- и внешнеполитического курса Эрдогана после неудавшегося военного переворота летом 2016 года.
Сказались и определенные личностные факторы. Серьезный заговор в военной верхушке окончательно убил у турецкого лидера и так не сильно развитую привычку советоваться с кем-либо во внутренней и внешней политике. Начинаются резкие, импульсивные шаги в экономике (череда принудительных отставок глав ЦБ, а затем и минфина), снижающие доверие к стране со стороны внешних финансовых инвесторов, отсюда отток капитала и пике лиры.
Что и когда пошло у турок не так? Автор комментируемой статьи считает, что фундаментальной проблемой стало отсутствие эшелонированной научно-технической и инновационной политики в стране, консервация крайне низкого, около 1% ВВП (кстати, в точности как у России), уровня национальных расходов на НИОКР. В результате экспортная индустриализация оказалась крайне импортоемкой, каждый дополнительный пункт роста экспорта и ВВП усиливал дефицит платежного баланса, загонял государство и частные компании в валютные долги. После 2010 года поддерживать рост экспорта удавалось уже только за счет систематически дешевеющей лиры: за последние десять лет турецкая валюта обесценилась вдвое в реальном выражении.
Каким путем пойдет Турция дальше? Если исходить из рецептов МВФ, а Турция — третий крупнейший получатель кредитов фонда после Аргентины и Бразилии, хотя прилежным учеником вашингтонских умников никогда не была, то Эрдогану нужно срочно заниматься восстановлением макросбалансированности, подавлять во что бы то ни стало инфляцию, выравнивать бюджетный и платежный дефицит. Но все это неминуемо парализует инфраструктурную и индустриальную модернизацию. В отличие от Белоруссии у Турции нет под боком братской России как бесконечного донора ее неортодоксальной экономической политики. Но что-то подсказывает, что турецкий лидер поищет менее тривиальные решения.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl