Роль атома в истории
Как СССР опередил США в ядерной гонке
Российские ядерные силы на 95% оснащены современными образцами вооружений. Это самый высокий среди ядерных держав мира показатель, заявил президент Владимир Путин на совещании по гос программе вооружений в июне. Средний возраст стратегических носителей на боевом дежурстве у России к середине 2025 года был 16 лет, тогда как у США — более 22 лет. Однако 80 лет США были главной ядерной державой мира. «Эксперт» разобрался, как Советский Союз вырвался вперед в соревновании ядерных технологий.
На войне как на войне
«На территории Физического института Академии наук СССР недавно построено двухэтажное здание, похожее на планетарий. Продолговатый корпус увенчан куполом. Это —первая в Советском Союзе мощная циклотронная лаборатория для расщепления атомного ядра», — писала «Правда» в номере за 22 июня 1941 года. К несчастью, начавшаяся утром интервенция затмила сообщение о советском циклотроне и не позволила его запустить. Работы по сооружению циклотрона ЛФТИ по проекту физика Абрама Алиханова начались в 1936 году под руководством будущего академика Игоря Курчатова. Годом позже ускоритель запустили в Радиевом институте — первый в СССР и Европе. Он в девять раз превосходил по диаметру первый в мире циклотрон американских физиков Эрнеста Лоуренса и Стэнли Ливингстона, созданный в 1930‑м. Аппарат позволил получить плутоний.
Но 23 июня 1941 года работы по ядерной физике в ЛФТИ остановились. Президиум Академии наук направил все усилия на решение практических оборонных задач. Здание циклотрона приспособили под казарму, а на крыше расположился пункт ПВО. Одни ученые эвакуировались в Казань, другие ушли на фронт.
Курчатов уехал в Крым испытывать метод размагничивания кораблей, который спасал от немецких мин. На фронт ушел и курчатовец Георгий Флёров. Осенью 1941‑го он вступил в ополчение, затем был направлен в Воронеж учиться на техника по обслуживанию бомбардировщиков Пе‑2. В свободное время он посещал библиотеку Воронежского университета, куда продолжали поступать научные журналы из США и Великобритании. Ученый обратил внимание, что к осени 1941‑го из них исчезли статьи по атомной проблематике. Флёров сделал вывод, что на Западе вовсю идут работы по созданию атомной бомбы. «Это является лучшим доказательством того, какая кипучая работа идет сейчас за границей», — написал он уполномоченному ГКО по науке Сергею Кафтанову.
Письмо осталось без ответа, но Кафтанов показал письмо Флёрова заместителю ГКО и главе НКВД Лаврентию Берии, который поручил внешней разведке собрать информацию. Берия с 1939 года постоянно обращал внимание на вопросы создания атомного оружия. В начале 1940‑го он предлагал Сталину начать работы по атомному оружию, но не нашел понимания. Нарком продолжил собирать разведданные — например, как британцы и американцы ведут секретные исследования, как немцы вывозят к себе добываемый в Чехословакии уран, а США добывают его в Африке. В докладной записке НКВД в марте 1942‑го Сталину доложили о работах за рубежом.
В мае 1942 года Берия запросил у Академии наук мнения о реальности создания атомной бомбы. Сменивший Владимира Вернадского на посту руководителя Радиевого института Василий Хлопин дал осторожную оценку. Но тоже отметил завесу молчания о ядерных исследованиях за рубежом. Формальный старт Манхэттенского проекта в августе 1942‑го заставил руководство действовать: через полтора месяца ГКО обязал Академию наук СССР возобновить ядерные исследования, а в феврале 1943‑го постановил начать практические работы по созданию атомной бомбы. Куратором стал зампред ГКО Вячеслав Молотов, а руководителем работ — Курчатов, возглавивший специальную Лабораторию №2 АН СССР.
«Курчатов славился среди нас своими организаторскими талантами. Мы называли его “Генерал”. При любой возможности он начинал что‑то организовывать, требовал, чтобы все выполняли все, что обещали», — вспоминал академик Анатолий Александров. Сам ученый был скромнее и некоторые записки подписывал «Солдат Курчатов», отмечал ученый‑ атомщик Василий Емельянов.
Курчатов решил вывезти для московской лаборатории ленинградский циклотрон. Построить его с нуля за отведенные 16 месяцев было нереально. Ученым предстоял опасный путь на бреющем полете и под огнем, вспоминал участник эвакуации Леонид Неменов. Детали циклотрона закопали во дворе института в первые дни войны. Груза набралось на два вагона. Отправка оборудования началась весной 1943‑го по жмущейся к Ладожскому озеру и постоянно обстреливаемой железнодорожной ветке. Циклотрон Лаборатории №2 заработал в 1944‑м. На нем разрабатывали методы разделения изотопов урана и счетчики нейтронов для испытаний атомной бомбы.