Виктор Черномырдин: моё кредо — разговаривать
О своём отце, выдающемся российском политике Викторе Черномырдине, занимавшем множество ответственных постов, вспоминает его сын Виталий Черномырдин
Одно из моих первых ярких воспоминаний: родители подарили мне трёхколёсный велосипед, и я до сих пор вижу глаза отца, в которых радость от того, что я счастлив... Это было в далёком 1967 году — отец тогда работал на нефтеперерабатывающем заводе в Орске. Потом, в 1973-м, он уехал работать в Оренбург, стал директором газоперерабатывающего завода.
Руководители такого масштаба были на виду — у обкома, у ЦК КПСС, у Министерства газовой промышленности. Остаться незамеченным было невозможно. Система сама растила кадры и выбирала из тех, кто проявил себя.
Был такой случай, о котором мне рассказал отец. В то время, когда строился оренбургский завод, министром был Сабит Атаевич Оруджев. Как-то он проводил совещание, был поздний час, в Москве — 8–9 часов вечера, в Оренбурге уже около 11. В какой-то момент Оруджев говорит: «Я сейчас директору позвоню, у него спрошу про обстановку, если вы не знаете!» Отец в это время был ещё у себя на объекте, подошёл к телефону. Министр был доволен: «Вот видите, на работе человек, работает!»
Отец посвятил значительную часть своей жизни газовой промышленности, что во многом связано с его родиной — Оренбуржьем. Если бы он занимался развитием, скажем, атомной промышленности, то, уверен, был бы неплохим атомщиком. Отец всегда говорил: «Будь я комбайнёром или сталеваром — всё равно был бы лучшим». За что бы ни брался — всё всегда делал хорошо.
Переезд в Москву для меня был трагедией: в Оренбурге остались школьные друзья, привязанности, в новый коллектив всегда тяжело переходить. А для отца это был очередной вызов, который он принял. В 1982 году он стал заместителем министра газовой промышленности, а год спустя уехал работать в Тюмень начальником Всесоюзного промышленного объединения «Тюменгазпром». Там же, на каких-то площадках и стройках, познакомился с Борисом Николаевичем Ельциным, тогдашним первым секретарём Свердловского обкома КПСС. Сохранилась записная книжка отца, в которой он, услышав Ельцина на одном из совещаний, сделал пометку: «Ельцин. Обдумать надо». Такие записные книжки отец вёл всю жизнь.
В 1985 году отца назначали министром газовой промышленности. Советский Союз в это время ещё был жив, но отец со своей командой начал моделировать различные пути реорганизации министерства, ставшего впоследствии «Газпромом». Черномырдин хотел внедрить такую форму управления, которая была бы похожа на европейские компании — E.On Ruhrgas или Gaz de France. Это были успешные компании, работавшие независимо от государства — по крайней мере, финансово.
Когда случился развал Союза, «Газпром» оказался приспособленным к новой системе намного лучше, чем другие министерства. Например, Министерство нефтяной промышленности распалось, нефтяники все разлетелись по многочисленным компаниям. А «Газпром» как стоял, так и стоит. Корпорация вошла в новую Россию уверенно, спокойно, не снижая темпов, а только наращивая их.