Оказался наш отец…
«Секретный» доклад распространялся для «ознакомления», а не для «обсуждения».
Партийные верхи, привыкшие монопольно изрекать истину и спускать сверху пятилетние планы, норму выпуска галош или стиль музыки, ожидали, что низы заклеймят образ Сталина согласно последней «генеральной линии» партии так же послушно, как они его раньше возносили, и начнут сразу думать по-новому.
После XX съезда страна кипела: делегаты, выслушав речь, имевшую эффект разорвавшейся бомбы, вернулись домой с осколками — веры, убеждений, оценок прошлого. Президиум ЦК постановил, что в СССР с докладом «О культе личности и его последствиях» необходимо «ознакомить всех коммунистов и комсомольцев, а также беспартийный актив рабочих, служащих и колхозников». То есть правду о ГУЛАГе узнали все члены партии — тогда семь миллионов человек, 18 миллионов комсомольцев и ещё миллионы тех, с кем они поделились.
Широта круга участников обсуждения документа зависела от местных начальников; некоторые не знали, как отвечать на острые вопросы, и поэтому стремились ограничить дебаты. Например, секретарь Владимирского обкома партии жаловался, что еле-еле отбивается от вопросов на партийных собраниях. Рядовые коммунисты начали поднимать такие неудобные для партии темы, как многопартийная демократия и свободные выборы.
