Николай Последний
Человек из народа на вершине власти
Имя Григория Распутина еще при жизни стало нарицательным. За минувшее после его гибели столетие о знаменитом «друге» семьи последнего царя написаны сотни книг и сняты десятки фильмов. Но споры о зловещей роли Распутина в крушении Российской империи и низложении династии Романовых не утихают и в XXI веке.
В декабре 1916 года в Санкт-Петербурге во дворце Юсуповых был убит Григорий Распутин. Знаменитый сын крестьянина из далекого тобольского села Покровское сделал для дискредитации семьи монарха гораздо больше, чем самые пламенные речи большевистских агитаторов или смелые статьи оппозиционных журналистов. Как же случилось, что потрясающую власть над волей монарха получил полуграмотный русский мужик?
Единение царя и народа
По мнению историка Даниила Коцюбинского, автора книги «Распутин: жизнь, смерть, тайна», источник могущества «старца» в первую очередь не в его харизме или умении манипулировать другими людьми. Главным помощником невероятного возвышения Распутина стали специфические представления Николая II о своем предназначении и о путях постижения народного духа. Еще до появления «божьего человека» русский царь искал пути сближения с народом.
Монарх желал услышать живую речь простых людей, а не доклады министров. Разумеется, он не собирался переодеваться в рогожу и лапти, чтобы пойти странствовать по городам и весям. Расставаться с комфортной жизнью во дворце Николай не хотел. Скорее, он просто желал найти надежный способ связи с верноподданными.
Для этого еще в начале царствования было придумано оригинальное решение, получившее ироничное название «клопиада». Мелкий чиновник по фамилии Клопов, найденный князем Владимиром Мещерским, стал писать царю письма о том, как все обстоит «на самом деле». Эти корреспонденции Николай II внимательно читал на протяжении двадцати лет. И не раз опирался на «мнение честного человека» в своих решениях. Вот только на самом деле тон реляций Клопова годами зависел от того, с кем сводили счеты или какого карьерного назначения добивались его покровители (не раз менявшиеся). Поэтому на разных этапах письма могли содержать, например, как резкое неприятие Сергея Витте, так и горячую поддержку его идей. Но царь не копал так глубоко. Он искренне верил, что читает «народное» мнение.
Таким образом, Николай II еще до знакомства с Распутиным (то есть до 1905 года) искал близкого человека, который бы подсказывал правильные решения, был максимально «из крестьян» и не давил на царя так, как это делали Витте, а позднее — Петр Столыпин. Поэтому знакомство с Распутиным подействовало на монарха вдохновляюще. Вот тот, о ком он мечтал! Бородатый мужик с грубоватыми манерами, искренний и набожный, да еще и в крестьянской одежде. А корявые высказывания «старца», не обученного изысканным речевым оборотам высшего света, внушали еще больше доверия.
На протяжении многих лет связующим звеном между «старцем» и Николаем II была фрейлина Анна Вырубова, ближайшая подруга императрицы. Вырубова часто встречалась с Распутиным и передавала его мнение, если царь по каким-то причинам не мог повидаться с ним лично.
Нужный всем
Беда была в том, что не только Николай нуждался в таком близком человеке, как «божий старец», но и общественное мнение искало непосредственного виновника стремительно падающей популярности монаршей семьи в ком-то из людей, окружавших царя. И тут такой подарок в лице колоритного мужика! Как говорил доктор Евгений Боткин, личный врач семьи Николая II, «если бы не было Распутина, то противники царской семьи и подготовители революции создали бы его своими разговорами из Вырубовой, не будь Вырубовой — из меня, из кого хочешь».
Но ситуация с Распутиным усугублялась тем, что из всех юродивых, убогих и блаженных, которые в изобилии водились вокруг трона, «тобольский странник» оказался самым далеким от образа святого и аскета. Он любил шумно погулять и постоянно был окружен толпой женщин. Истории про его походы в баню в компании десятка дам (нередко из высшего общества) вряд ли могли быть примером истинной веры и высокой нравственности. А слова Распутина о том, что «настоящее покаяние может быть только после настоящего грехопадения», популярны до сих пор. К тому же в последние годы Григорий много пил, что еще больше вредило имиджу «особой духовности» эксцентричного «старца».