Девушка стала следователем, чтобы добиться задержания убийц своего отца. Через 23 года после преступления у нее это получилось
В 1997 году в Великом Новгороде убили бизнесмена Александра Садриева. Тогда его 16-летняя дочь Настя отказалась от мечты стать переводчиком и решила, что будет следователем. Спустя 23 года после гибели отца она добилась того, что дело снова взяли в работу и следствие установило имена его убийц. В феврале СК сообщил, что направил уголовное дело в суд для рассмотрения по существу. Анастасия Садриева рассказала «Снобу», как она пережила смерть папы, почему никто не занимался расследованием его убийства и кто оказался киллером.
В 1990-х Великий Новгород по уровню преступности мало чем отличался от других российских городов. Здесь, например, орудовала известная новгородская ОПГ во главе с Колей Бесом, известным не только убийствами конкурентов, но и попаданием в энциклопедию «Лучшие люди России». «Кастовое деление» в Новгороде тоже не выделялось на фоне всей страны: были свои предприниматели с «крышами», коррумпированные местные власти, бандиты и «мажоры» — мальчики на побегушках у более авторитетных преступников. С тех пор в Следственном комитете по Новгородской области осталось много «висяков». Одним из таких было убийство бизнесмена Александра Садриева 14 марта 1997 года. Его дело не открывали 23 года, пока однажды в кабинет Николая Супруна, нового руководителя регионального СК, не постучалась следователь Анастасия Садриева — дочь убитого бизнесмена. Она просила вернуться к делу отца каждого нового начальника, и ей удалось добиться своего в прошлом году — в октябре СК установил имена двух убийц, но расследование еще не закончено
Ɔ. В 1997-м я еще даже не появился на свет. О том, что тогда происходило в стране, я знаю только по рассказам других людей и книгам. Каким вы помните Великий Новгород того времени?
Мне тогда было 16 лет, и о том, что происходило в городе, я знала только по слухам. Я не очень интересовалась городскими новостями, пока не убили моего отца. Понятное дело, что все, в том числе и дети, знали, что в городе орудуют преступные группировки. Среди молодых парней часто встречались «мажоры». Тогда подростки думали, что это круто — быть приближенным к таким людям. Все они часто ошивались на «Стопе» — месте в центре города, где останавливались туристы. В числе «мажоров» был и мой тогдашний знакомый Володя, которого сейчас обвиняют в убийстве моего отца.
Ɔ. Когда вы с ним познакомились, он уже был «мажором»?
Нет, тогда он был обычным пацаном, занимался боксом, любил кататься на велосипеде. Я даже помню, как мы ехали с подружкой на автобусе, а Володя на велике ехал за нами. Он тогда ухаживал за моей подругой. Но потом его втянули в криминал. У него был сосед, он и вовлек Володю в бандитские круги. Я стала замечать изменения в его поведении через девять месяцев после нашего знакомства. Никаким спортом он уже не занимался, вел себя странно. Мы в компании друзей понимали, что он сидит на наркотиках.
Ɔ. Значит, многие мальчики хотели стать криминальными авторитетами. Вы, насколько я знаю, мечтали о карьере переводчика.
Да, это была такая детская мечта. Я, как и все, училась в школе, гуляла с друзьями, а в остальное время занималась с репетиторами английским языком. Думала, что точно поступлю на иняз, но планы изменились после того, что случилось с отцом.
Ɔ. Как бы вы его описали?
Он был бизнесменом средней руки. Работал в разных сферах. У него, например, были оптовые склады для продуктов питания, но самым крупным его бизнесом был «Зенит-Новсад» — первый магазин в нашем регионе, где продавали фото- и видеотехнику, печатали фотографии Kodak, Fuji.