Ее скромное мнение
Голос, прическа, манера двигаться – в Шакире всё неповторимо. Однако суперзвезда до сих пор работает над собой – и находит поводы в себе сомневаться. Cosmo выясняет, зачем ей это.
Она из тех немногих артисток, которые вызывают доверие у всех поколений.
12-летние девочки заучивают ее фирменные танцевальные движения, а моя 85-летняя мама, например, восхищается многочисленными добрыми делами Шакиры. 14 премий «Грэмми», свыше 18 миллиардов просмотров на YouTube, около 80 миллионов проданных записей – цифры говорят сами за себя и продолжают расти. Она всегда кажется такой настоящей, такой сильной и такой уверенной. И я была удивлена, когда во время нашего разговора певица призналась: она сомневается в себе. Я сделала много интервью и чувствую, когда собеседник лукавит, но на Шакиру мой детектор лжи не реагирует. Вдумчивая, рассудительная, искренняя, она и правда не боится признаться, что борется с теми же демонами, что и все мы. Раньше я не осознавала, сколько раз Шакире приходилось падать и подниматься. Скажем, в родной Барранкилье (это город в Колумбии) она считалась странненькой девочкой, которая не поет, а блеет, как коза. А недавно певица чуть не лишилась голоса – читай, карьеры – из-за поражения голосовых связок. Но, несмотря на всё это, у нее есть неистребимая потребность жить с радостью. Шакира знает, что проблемы могут возникнуть в любой момент. И, к счастью, она к ним готова.
Мне понравилось готовиться к нашему интервью. Сегодня в 6 утра я думала: а могу ли я научиться двигаться, как ты? Могу ведь?
Тебе нужно тренироваться. Ради журналистики-то.
Точно! Ты вот постоянно пробуешь новое: занимаешься серфингом, катаешься на скейте, изучаешь философию. Итак, первым делом я хочу узнать, кто твой любимый философ!
Сократ, конечно, ведь задавать вопросы – единственно верный способ докопаться до истины. Если, конечно, она вообще существует. Правда ведь необязательно одна: это как с монетой, у которой две стороны. Я пытаюсь использовать этот принцип при воспитании детей. Так-то я и мать-тигрица, и мать-наседка – все известные виды матерей. (Смеется.)
Трудно ли дома быть просто мамой и женой, а не боссом и продюсером?
Ода. И хорошо, что Жерар (Жерар Пике – футболист, возлюбленный Шакиры. – Прим. ред.) – моя полная противоположность. Я постоянно думаю о детях, брежу ими, беспокоюсь о них. И мучаю своего бедного мужа. Ну он не совсем муж… не знаю, как его назвать!
Compañero? Компаньон?
Он наш папа. Ия дергаю его по всем вопросам, касающимся детей.
Тут пора вспомнить и о твоих родителях. Насколько я знаю, талант в тебе заметил отец. Получается, если бы не папа, у мира не было бы Шакиры?
Я просто занималась бы чем-то другим – стала бы врачом или архитектором. Но я всегда хотела, чтобы папа мной гордился, стремилась порадовать его. Притом что все эти выступления перед родственниками меня, мягко говоря, тяготили.
Неужели! Как же так?
Я стеснялась. И по сей день мне трудно петь перед небольшой группой людей. Это неловко и нелепо. Я чувствую себя голой… Сцена, толпа поклонников, свет софитов, аплодисменты – вот что меня прикрывает. Без этого мне некомфортно: ты будто остаешься один на один со своим голосом и выворачиваешь душу наизнанку. Но когда мой папа обнаружил мои способности, он очень мной гордился и хотел показать всем, что умеет его маленькая девочка.
Мы, латиноамериканки, в большинстве своем хотим угодить нашим отцам. В вашей семье патриархальные ценности были сильны?