Анатомия преступления
Что могут рассказать насекомые, отпечатки пальцев и ДНК
В книге «Анатомия преступления» автор детективов меняет свое амплуа и рассказывает увлекательную историю криминалистики – от судебной медицины Древнего Китая до ДНК-профилирования.
Для кого эта книга?
Кто не любит прочесть или посмотреть хороший детектив? А какой же детектив без улик! И пусть криминалистика в том или ином виде существует уже сотни, если не тысячи, лет, как наука она оформилась лишь в конце XIX века. И с тех пор невероятно эволюционировала. Например, печально известного ангарского маньяка, убившего около 85 человек, смогли привлечь только благодаря тому, что в двухтысячных годах ДНК-экспертиза совершила огромный рывок. Новые достижения криминалистики в сочетании с проверенными методами экспертизы позволяют детально восстановить обстоятельства преступления. Почувствуйте себя мастером уголовного сыска, изучив «Анатомию преступления» вместе с Вэл Макдермид!
Узнайте, как эволюция и сила криминалистики играют решающую роль в раскрытии преступлений.
Большинство из нас хоть краем глаза видели какие-то сериалы о криминалистике. Но задумывались ли вы когда-нибудь о самом процессе судебной экспертизы и о том, как он стал таким, как сегодня?
Мы заинтересовались этой темой с тех самых пор, как появился Шерлок Холмс, использующий улики для раскрытия преступлений. И все же большинство из нас не так уж много знают о том, как на самом деле работает криминалистика.
Из этого обзора вы узнаете:
- как четыре кости привели к тюремному сроку «сосисочного короля» Чикаго;
- что падальные мухи могут помочь определить время смерти;
- и как японская керамика помогла зарождению одного из самых известных методов криминалистики.
Вот уже 100 лет следователи добывают улики на месте преступления.
Если вы смотрите телевизор, то знаете, что детективных шоу на телевидении хватает. Криминалисты стали неотъемлемой частью современной поп-культуры. Но криминалистика – это не просто трюки, придуманные для телевидения.
Настоящие специалисты помогают полиции собирать и интерпретировать доказательства на реальных местах преступлений уже с XIX века, как только для этого появилась законодательная база. Однако инструменты криминалистики оставались довольно примитивными вплоть до начала ХХ века, пока свою активную работу в этой области не начал Эдмон Локар.
В 1910 году он основал в Лионе первую в мире лабораторию по изучению преступлений. Но самый значительный вклад Локара в судебную экспертизу – это так называемый «локаровский принцип обмена». Он гласит: «каждый контакт оставляет след». Интересно, что этот закон криминалистики вдохновлен вымышленным персонажем – Шерлоком Холмсом.
Но принципы современного анализа места преступления были сформулированы позже, в 1931 году, когда Фрэнсис Глесснер Ли основала Гарвардскую школу юридической медицины. Там она создала «миниатюрные пособия по необъяснимой смерти» – ряд точных копий мест преступлений размером с кукольный домик. Эти модели использовались для обучения молодых судебных экспертов. И по сей день полицейские иногда «играют» в такие «куклы», если дело особо сложное.
Так что же на самом деле делают современные криминалисты?
После того, как полицейский оцепил место преступления, пришло время для работы криминалистов. Она начинается с первичного осмотра места происшествия; собираются неопровержимые улики, такие как оружие или кровавый отпечаток пальца. Это делается очень осторожно; чтобы место преступления осталось таким, каким было, эксперты надевают бахилы, костюмы, перчатки и сетки для волос.
Затем место преступления полностью фотографируется. Все возможные улики упаковываются в пакеты и четко документируются.
Очень важно, чтобы криминалисты работали оперативно. Это гарантирует, что самые убедительные доказательства успеют попасть в зал суда. Даже если главный подозреваемый взят под стражу, полиция не может держать его вечно, так что быстрое выявление неопровержимых улик имеет первостепенное значение.
На самом деле скорость здесь настолько важна, что современные эксперты-криминалисты хотят внедрить мобильные следственные лаборатории, которые ускоряли бы процесс расследования.
Эксперты, расследующие пожары, сталкиваются с особыми проблемами.
В 1666 году возгорание в одной британской пекарне распространилось по всему городу и уничтожило более 13 000 домов. Это событие стало известно как Великий лондонский пожар и выявило необходимость в новой профессии – исследователь пожаров. Но как эти исследователи находят источник огня, если он уничтожает все улики?
Правильное исследование места пожара начинается снаружи и заканчивается внутри. После того, как пожарные остановили огонь, а инженер-строитель дал разрешение, приходит пожарно-технический эксперт. Он опрашивает свидетелей, фотографирует место происшествия и тщательно исследует внешнюю часть здания для получения доказательств.
Внутри подход следователя похож на подход к археологическим раскопкам. Чтобы найти источник пожара, он начинает с наименее поврежденной области и двигается внутрь, к наиболее поврежденной. Это не только самый эффективный способ обнаружить причину возгорания, но и минимизировать количество возможных перекрестных загрязнений.
Некоторые из наиболее распространенных источников воспламенения – неисправная электропроводка или горючие компоненты, оставленные в топливе, например газета или мусорный бак. На месте пожара следователи часто могут найти доказательства преступления.
Допустим, окаменелая водоросль под названием «диатомея», которая содержится в спичечной головке, может пережить пожар. По ее процентному содержанию и другим факторам, специалист способен определить конкретную марку спичек. То же самое относится к уникальным добавкам в бензин, которые огонь не способен уничтожить.
А порой ценные улики просто исчезают в огне. При пожарах в помещениях температура может достигать 1100оС. Обычно она не держится настолько долго, чтобы полностью уничтожить следы преступления. Но это не всегда так. Печальным примером служит пожар 1981 года в дублинском клубе Stardust. Он унес жизни 48 человек и покалечил еще 240. Это дело до сих пор остается нераскрытым.
Несмотря на 800 свидетелей, многочисленные бригады судебных экспертов и масштабнейшее расследование, было недостаточно улик, чтобы разгадать эту тайну.
Энтомология – наука о насекомых – часто играет ключевую роль в определении времени смерти.
Сама мысль об осмотре насекомых, найденных на трупе или внутри него, может вызвать тошноту. Но тщательное изучение этих ползучих тварей – очень древний инструмент судебной экспертизы.
Первый зарегистрированный пример судебной энтомологии относится к 1247 году, когда китайский чиновник Сун Ци выпустил руководство для коронера.
Затем, в 1893 году, Жан-Пьер Меньен опубликовал книгу «Фауна трупов». В ней автор описал различные виды насекомых, которых притягивают трупы, а также в каком порядке и на какой стадии разложения эти насекомые появляются.
А в 1986 году Кен Смит написал «Руководство по судебной энтомологии», в котором предлагалось еще более подробное описание того, как определить время смерти человека на основе насекомых, найденных на трупе.
Судебная энтомология часто используется для определения времени смерти, если очевидно, что человек мертв более семидесяти двух часов.
Золотым стандартом в судебной энтомологии является падальная муха. Это насекомое колонизирует трупы быстрее всего, так как может обнаружить малейшие следы крови с расстояния более ста метров.
После того как муха откладывает яйца, личинкам требуется примерно 15 дней, чтобы превратиться в мух. Зная это, ученые могут определить, когда муха отложила свои яйца и, следовательно, когда человек умер. Спустя 15 дней появляются жуки и удаляют всю оставшуюся на теле плоть. И наконец, мотыльки и клещи удаляют волосы, оставляя только голый скелет.
Таким образом, знания в судебной энтомологии проливают свет на многие загадочные смерти. В 1935 году было обнаружено 70 частей двух женских тел, спрятанных в разных районах Великобритании. Анализируя личинки, найденные в них, энтомологи раскрыли преступление. В итоге доктор Бак Ракстон был осужден за убийство своей жены и горничной. Это первый случай в Англии, который был раскрыт таким образом.