Алкогений: Юрий Олеша
«Я никогда не был алкоголиком. Я пил не от любви к питью, к закусыванию, к кряканью, — а пил потому, что не знал, что делать в промежутках».
В мемуарах о Юрии Олеше — масса умолчаний. Собутыльниками прозаика в молодости были те, кто позже попал в учебники: пришлось бы рассказывать и об их винных эскападах. Но имеется ценное свидетельство — роман самого Олеши «Зависть». Главного героя Николая Кавалерова в одной из первых глав выкидывают из пивной после устроенного им скандала. «Я лежал над люком, лицом на решетке. В люке, воздух которого втягивал я, была затхлость…»
В подобное положение Олеше доводилось попадать не только в воображении — в образе интеллигента-неудачника Кавалерова писатель вывел себя. А начиналось все здорово: поэт-одессит приехал в Москву и устроился в газету «Гудок», где обнаружился его дар писать в каждый номер по фельетону. Под псевдонимом «Зубило» Олеша бичевал нравы то анапестом, то амфибрахием, регулярно находя свежую рифму к словам «рельсы» и «паровоз».
Когда же из-под его пера вышел гениальный роман «Зависть» (1927), а спустя год — сказка «Три толстяка» (оба без единого упоминания железной дороги), стало ясно: появился новый талантливый писатель.
«Толстяков» перевели на 17 языков. Гонорары от переизданий и театральных постановок сказки позволили Олеше забросить литературу и сосредоточиться на выпивке. С конца 20-х он все больше пил, все меньше писал. Алкоголизм его был наследственным: лишь тягу к спиртному передал сыну отец, проигравший в карты родовое имение. «Стоило отцу выпить, и он превращался в зверя», — вспоминал Олеша.