Алкогений: Омар Хайям
20 лет участия в регулярных царевых попойках не подорвали ни здоровье, ни великолепные умственные способности ученого-поэта. Хайям имел всеперсидскую репутацию пьяницы и бабника — все благодаря своим замечательным четверостишиям.
Лучше всех песен — пение гурии райской;
Лучше всех дел — лежать себе пьяным дома;
Лучшая мысль — та, которая дышит свободой;
Лучшее в жизни — не знать ни запретов, ни правил.
Гияс ад-дин Абуль Фатх ибн Ибрахим Омар Хайям Нишапури — вот как его звали. Он был математиком, врачом, астрономом и философом. Сам себя он сравнивал с цикадой — насекомым, которое обладает четырьмя талантами: «Бегает, но небыстро; летает, но невысоко; копает — но неглубоко; плавает, но недолго. Лучше всего найти единственную свою способность и развить ее до совершенства».
На самом деле свою «единственную» способность Омар развил задолго до того, просто вряд ли держал ее за таковую. Омар достиг высокого мастерства в создании кратких четырехстрочных тостов — рубаи, в безделицах, которые он сам даже почти не записывал никогда, это делали его собеседники.
В 26 лет молодой ученый получил место советника при дворе исфаханского правителя Малик-шаха. Исследователи считают, что многие рубаи были написаны поэтом, чтобы потрафить вкусам царя. Самого ученого, как всякого нормального интеллигента, больше интересовали темы жизни, смерти и бессмысленности мироздания.