Александр Макеев рассказывает, как собирал данные о репрессированном прадеде

СНОБИстория

Александр Макеев: Личный опыт поиска репрессированных

3026e81b12797e626a1403d2a0122df31419d48eb03e1a30780b63832dd02d6e.jpg
На снимке в верхнем ряду слева направо: дочь Вольдемара Фрида, сестра Елизавета, жена Паулина. В нижнем ряду слева направо: муж сестры Елизаветы — Ермаков Тимофей, дочери Вольдемара Изольда и Гильда, Вольдмар Вагнер. Предположительно, Ленинград

Автор книги «Сиблаг НКВД. Последние письма пастора Вагнера. Личный опыт поиска репрессированных» (совместный издательский проект АСТ, Фонда Памяти и Музея ГУЛАГа), руководитель Центра документации Музея истории ГУЛАГа Александр Макеев рассказывает, как в течение трех лет по крупицам собирал данные о своем репрессированном прадеде Вольдемаре Вагнере. Ему удалось найти 38 последних писем прадеда, адресованных жене и детям, и множество семейных фотографий, а также установить личности тех, кто расстрелял Вагнера. «Сноб» публикует первые главы книги

Начало. «Отец рассказывает сыну историю»

Я родился в Сибири, в городе Томске, сорок лет назад. Мои родители не были коренными сибиряками, но к тому времени этот город стал для них настоящей родиной. Папа появился на свет в Казахстане, в городе Актюбинске. Мама — в Тамбовской области, но когда она была еще младенцем, вся семья переехала в Братскую область вслед за отцом-машинистом — он работал на строительстве БАМа. Родители приехали в Томск получать высшее образование, познакомились и стали томичами. Здесь родились мы с моей старшей сестрой. Здесь же я в 2000 году окончил исторический факультет Томского государственного университета и получил специальность «историк, преподаватель истории». Преподаватели получали копейки, и мало кто работал по специальности — все зарабатывали как могли. Не стал исключением и я. Увлекся музыкой, начал работать со звуком — звукорежиссура стала моей профессией на ближайшие пятнадцать лет. Однако интерес к истории семьи все в корне изменил.

Когда что-то происходит прямо перед носом, постоянно, с самого детства — это не кажется чем-то необычным, скорее, воспринимается как данность, обыденность. Интерес, если и приходит, то гораздо позже, когда появляется возможность увидеть привычное со стороны. И тогда примелькавшаяся до незаметности вещь становится открытием. Подобно легенде о Ньютоне и падающем яблоке — все видели, что яблоки падают, но никто не задавался вопросом: почему? Ты всю жизнь жил с чем-то рядом — и лишь через много лет понял, что именно находится прямо перед тобой. 

Мне никогда не казалось странным то, что мой папа — русский, но родился в Казахстане. Не казалось необычным, что его маму зовут Фрида, а у его тети, с которой мы с сестрой проводили много времени, потому что она жила со своим мужем в Томске и, по сути, заменила папе мать, — совсем не русское имя Гильда. Было немного обидно, что нас с сестрой отдали в специализированную немецкую школу. Это не всегда понимали друзья во дворе, это нас вроде как выделяло. В этой школе, впоследствии ставшей гимназией, многие учителя носили немецкие фамилии, немецкий язык преподавали со второго класса, а в учебной программе старших классов были «Литература Германии», «Технический перевод», «Гид-перевод» — все на немецком языке. Частично на немецком вели историю и астрономию. Дома было очень много книг, и абсолютно буднично среди прочих смотрелись книги на немецком. С бабушкой Фридой, которая жила в Екатеринбурге с семьей старшего сына, Виктора, мы иногда переписывались на немецком для школьной практики. И я никогда не задавался вопросом, откуда она знает этот язык. 

Как-то раз, когда я учился во втором или третьем классе, папа рассказал мне о том, что бабушки Фрида и Гильда — немки, их папа, Вольдемар Вагнер, был священником и пропал в лагерях, а дочерей (еще была младшая — Изольда) вместе с их мамой, прабабушкой Паулиной, сослали в Казахстан. Я наивно рассказал об этом одноклассникам в школе, и порой это служило хорошим поводом для дразнилок. Для нас тогда все было просто, как в советском кино: если немец — значит, фашист. Один раз пришлось даже подраться, когда одноклассник Андрей Попов сказал мне, что моего прадедушку сослали правильно. Я ничего не знал о прадедушке, но это почему-то обидело меня до слез — помню этот момент до сих пор. 

Уже в сознательном возрасте, переехав жить в Санкт-Петербург, я смутно начал понимать, что на самом деле произошло с прадедом. Я знал о том, что перед высылкой семья жила в Ленинграде. Вот я иду по тем улицам, по которым, возможно, ходили они. Вот передо мной церковь, в которой служил мой прадед. Вот Павловск, где жила семья, а вот и «Большой дом» — печально известная громадина — крепость на Литейном проспекте, где прадед сидел под следствием, где его допрашивали и где в очередях, в надежде узнать хоть что-нибудь о судьбе своего мужа, стояла моя прабабушка. Эти женские очереди, с их ужасающим отчаянием, описала в своей повести «Софья Петровна» Лидия Чуковская, которая знала об этом времени не понаслышке. 

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Светлая полоса: фальшивый номер газеты Светлая полоса: фальшивый номер газеты

Как советские журналисты придумали способ обойти государственную цензуру

Esquire
Будущее сейчас: почему обязательная маркировка — не прихоть, а неизбежность Будущее сейчас: почему обязательная маркировка — не прихоть, а неизбежность

Мнение о внедрении обязательной маркировки товаров

Forbes
От холеры до «испанки». Как в России боролись с эпидемиями От холеры до «испанки». Как в России боролись с эпидемиями

Россия уже не раз сталкивалась с эпидемиями — страну атаковали холера

СНОБ
Видеочаты: как показать себя с лучшей стороны Видеочаты: как показать себя с лучшей стороны

Общение в формате видео — новая реальность, и к ней приходится адаптироваться

Psychologies
Манифест нежности Манифест нежности

Ксения Рождественская о книге «Расторгуев» и ее герое

Weekend
Компания без супергероя: как будет жить банк Олега Тинькова после ухода своего основателя Компания без супергероя: как будет жить банк Олега Тинькова после ухода своего основателя

Выдержит ли банк новую волну кризиса и уход своего яркого лидера?

Forbes
Ельцин — красавчик, Меркель — леди: как выглядели политики в молодости Ельцин — красавчик, Меркель — леди: как выглядели политики в молодости

Эти государственные деятели тоже когда-то обожали авантюры и любили жизнь

Cosmopolitan
Вошли во вкус Вошли во вкус

После распада СССР в страну хлынули импортные снеки и напитки

Лиза
Деменцию связали с совмещением определенных продуктов питания Деменцию связали с совмещением определенных продуктов питания

Для профилактики деменции важно сочетать между собой определенные продукты

N+1
«Переиграл сам себя»: Bloomberg рассказал о «болезненной уступке» Путина в нефтяной войне с саудовцами «Переиграл сам себя»: Bloomberg рассказал о «болезненной уступке» Путина в нефтяной войне с саудовцами

Владимир Путин «переиграл сам себя», когда отказался от сокращения добычи нефти

Forbes
Успехи бога: жизнь и судьба Джеки Чана, самого неубиваемого актера на Земле Успехи бога: жизнь и судьба Джеки Чана, самого неубиваемого актера на Земле

Это история о том, как огромные амбиции маленького мальчика совершили чудо

Maxim
Полный дзен Полный дзен

Загородный интерьер в минималистском стиле

SALON-Interior
Навстречу мечте Навстречу мечте

Интервью с Еленой Лысенко-Салтыковой – первой в России женщиной-машинистом

Cosmopolitan
Ровные, белые, свои Ровные, белые, свои

Зубы — конечно, самая крепкая кость в нашем организме, но иногда ломаются и они

Добрые советы
Эмпатия в бизнесе. Почему из сверхчувствительных людей получаются лучшие руководители Эмпатия в бизнесе. Почему из сверхчувствительных людей получаются лучшие руководители

Почему повышенная чувствительность — конкурентное преимущество

Forbes
«Я знаю, что булимия может вернуться в любой момент» «Я знаю, что булимия может вернуться в любой момент»

Рассказ о борьбе с расстройством пищевого поведения

Cosmopolitan
Круговая осада. Четыре экстренные задачи правительства Мишустина Круговая осада. Четыре экстренные задачи правительства Мишустина

Последствиями пандемии могут стать безработица, банкротства и экономический спад

Forbes
Новая реальность: каким будет мир во время карантина и после него Новая реальность: каким будет мир во время карантина и после него

О том, насколько важно принять ситуацию с карантином и как не сойти с ума

РБК
Уме Турман - 50! Авария, преследование и другие подробности ее насыщенной жизни Уме Турман - 50! Авария, преследование и другие подробности ее насыщенной жизни

Вспоминаем интересные моменты из насыщенной биографии Умы Турман

Cosmopolitan
Как за четыре года сделать из обычного постсоветского города мечту Ильи Варламова? Как за четыре года сделать из обычного постсоветского города мечту Ильи Варламова?

Из Гатчины поступает подозрительно много хороших урбанистических новостей

Собака.ru
Опасная игра Степана Вареникова. 10 детективных загадок Опасная игра Степана Вареникова. 10 детективных загадок

Криминальные задачи

Maxim
Писатель Алексей Поляринов — об инженерном подходе к книгам, пользе инстаграма и писательстве как терапии Писатель Алексей Поляринов — об инженерном подходе к книгам, пользе инстаграма и писательстве как терапии

Алексей Поляринов: как литература помогает ему справляться с нервозностью

Esquire
Главный редактор издательства БОМБОРА Рамиль Фасхутдинов: Мы стоим перед угрозой потери всего книжного рынка Главный редактор издательства БОМБОРА Рамиль Фасхутдинов: Мы стоим перед угрозой потери всего книжного рынка

Что происходит на книжном рынке и как выживают книжные магазины

СНОБ
Трубка мира Трубка мира

Автор «Сталингулаг» объясняет, как гаджеты могут создать проблемы

Esquire
Развод в эпоху карантина Развод в эпоху карантина

Что делать, если карантин застал врасплох в момент развода

Psychologies
Как быстро очистить старую ржавчину и нагар с посуды Как быстро очистить старую ржавчину и нагар с посуды

Любая сковорода рано или поздно покроется нагаром

Популярная механика
Секс на карантине: да, нет, не знаю Секс на карантине: да, нет, не знаю

Изоляция с любимым человеком — что может быть приятнее

Psychologies
Выключить панику и не бухать: советы по выживанию в кризис от сооснователя банка «Точка» Бориса Дьяконова Выключить панику и не бухать: советы по выживанию в кризис от сооснователя банка «Точка» Бориса Дьяконова

Паника — главный враг во время кризиса, считает Борис Дьяконов

Forbes
Рентгеновские лучи из космоса, возможно, долгие годы «врали» ученым Рентгеновские лучи из космоса, возможно, долгие годы «врали» ученым

В рентгеновских спектрах космических объектов могут присутствовать новые линии

Популярная механика
Лучи света и вращение Земли: как устроены часы Марселя Бетризе Лучи света и вращение Земли: как устроены часы Марселя Бетризе

Швейцария славится своими банками, складными ножами, сыром и сверхточными часами

Популярная механика
Открыть в приложении