«Я вышла замуж за игромана»
Праздники нередко превращаются в кошмар для тех, чьи близкие страдают алкогольной или другими видами зависимости. Можно ли исцелить любовью и спасти того, кто ближе всех на свете, но временами превращается в чужого и опасного человека? Историю созависимости и зависимости рассказала наша героиня и прокомментировал эксперт.
«Я спрятала его ботинки, за это он начал меня душить»
Мария, 39 лет
Мы познакомились, когда мне было 15, а ему 16 лет. Улыбка, взгляд искоса — и я пропала. Мне казалось, что это судьба, что именно его я ждала. Мы начали встречаться. Поначалу все было как во сне — первый поцелуй, первый секс. Но потом карета отчего-то превратилась в тыкву, а принц — в крысу.
Как только мы съехались, он начал пропадать, стал прикладываться к бутылке, а еще врал по поводу и без. Скоро меня это утомило, и мы расстались. Надо сказать, что все три года разлуки я временами думала о нем.
И вот как-то раз он приснился мне во сне. Я жила одна, снова в режиме ожидания «того самого». Сон был прекрасный, в нем мы встретились и снова любили друг друга. Смешно вспоминать, но я опять решила, что это знак, и позвонила ему.
Он назначил мне свидание в небольшом ресторане, мы увиделись. Посмотрели друг другу в глаза. Ну разве это не настоящая романтика, замешанная на драме? Мы признались, что все это время любили друг друга. Помню очень ясно, как позвонила маме, попросила у нее ключ от загородной квартиры, рассказала, что мы с ним снова вместе. С этого началось мое погружение в ад.
Первый раз я увидела, как он играет, в магазине. Он предложил мне положить сто рублей в автомат, я согласилась, выиграла пятьсот и собралась уходить. Сама я — человек совершено не азартный, не понимаю, в чем радость испытывать судьбу. Но он не остановился. Взял выигранные деньги и продолжал играть, пока у него ничего не осталось.
Я просто покачала головой. Не знала тогда, что такое игромания, была бесконечно далека от этого, не имела даже представления, что существуют какие-то игровые клубы. И наша история продолжалась.
Мы встречались. Иногда он опаздывал на свидания, объяснял все работой в милиции, мол, служба задержала. Я предложила жить вместе, чтобы его график нам не мешал. Он согласился, и я стала приезжать к нему после работы и учебы. Его родные почти не разговаривали со мной, я у него не ела, просто быстро проходила в комнату и сидела там, ждала его. Иногда до утра. У него дома вообще было не принято общаться, меня это удивляло и напрягало, но я терпела.
Один раз я приехала к нему после того, как в очередной раз он не встретил меня из института. Подошла к подъезду — а там стоит скорая. Поднялась на восьмой этаж — дверь в квартиру была открыта, в коридоре стояли врачи. Ко мне вышла бабушка. Сказала очень спокойно: «А он в ванной». Он и правда был там, пытался покончить с собой. Только тогда я узнала правду — что он играет, что у него долги, что он ворует деньги у мамы и у бабушки и едва не проиграл квартиру.