Заявить, что ты стал жертвой, никогда не поздно и вовсе не стыдно

EsquireОбщество

Я могу говорить

Сценарист Олег Маловичко своим примером доказывает: заявить, что ты стал жертвой, никогда не поздно и вовсе не стыдно.

Олег Маловичко

Vostock Photo

Почему они столько лет молчали? Почему стали говорить только сейчас, после разоблачений Вайнштейна? Почему не пошли в полицию, не объявили о случившемся, не наказали подлеца сразу? Почему продолжали видеться с ним, работать? И наконец — я ничего не утверждаю, но такая мысль напрашивается сама собой, согласитесь, — почему высказались одна за другой? Столько лет молчали, и тут на тебе — у всех прорезался голос.

Я не хочу обидеть жертв, но эти вопросы нельзя не задать.

Потому что жизнь — парадокс, а не порядок. Потому что мы люди, и мы ошибаемся. Потому что не все знают, что значит быть жертвой.

Жертва в нашем понимании должна быть идеальной. Мы отказываем ей в праве на слабость или ошибку. Если жертва — из-за стыда, страха, из-за непонимания, как жить дальше, — сразу не сделала все, что в таких случаях принято делать, — значит, сама виновата, время вышло.

Ведь жертва в большинстве случаев молчит, чем избавляет нас от ненужных конфликтов с тем, кто сильнее, а на случай, если жертва вдруг заговорит позже, ставит нас в морально выигрышную позицию, позволяя ничего не делать: если тебя изнасиловали, если к тебе приставали, что ж к ментам не пошла, что сидела, плакала, как дура? Есть про-це-ду-ра. А смолчала тогда — молчи и сейчас, всю жизнь молчи.

Знаете, почему молчит жертва? Потому что насильник выбирает слабых. Ему так легче. Он знает, они скорее сдадутся и будут молчать, а даже если и скажут, им не поверят, а его поддержат. Так что в известном смысле те, кто уверяет, что жертвы виноваты сами, правы — если, конечно, жизненной философией считать социальный дарвинизм. Ты слаб, а значит, подходишь на роль жертвы. Отращивай клыки, качайся, изучай самооборону с молодых ногтей, и тогда сможешь дать отпор насильнику, или он просто не полезет к тебе, увидев холодную уверенность в твоих глазах.

Он пойдет к тем, кто не готовился, кто представлял мир лучше, чем он есть на самом деле, кто ходил в розовых очках, — мы не будем жалеть их, лето красное пропели, время вышло.

Жертва молчит, потому что мы не хотим ее слушать. Потому что жертва в нашем понимании должна соответствовать некоему идеалу и сразу после акта насилия бежать заполнять формуляры, проходить процедуру, а наши — не те жертвы: не так сидят, не так свистят, не там работают, не так одеваются.

Жертва молчит, потому что лучше быть жертвой, чем обвиняемой. Лучше договориться с собой, переболеть, задвинуть в темный угол памяти, забыть случившееся. Да только не получается.

Но тогда почему вдруг они начинают говорить?

Потому что, когда случается насилие, ты понимаешь, что ты один. Ты грязный. Испорченный. Сломанный. И в этом твоя вина, говорит тебе общество, пусть не открыто, но ты чувствуешь этот темный океан общественного предубеждения. Они говорят, сама виновата, имея в виду — хорошо, что не я.

И если ты молчишь, и глотаешь обиду, и забываешь травму, и улыбаешься, и живешь, словно ничего не случилось, — ты остаешься одним из них. И со временем, возможно, тебе удастся убедить себя, что ты справился, и, может, услужливая память заблокирует мрачный эпизод, но, дорогая моя, если бы все было так просто.

Подавленное воспоминание будет смотреть на тебя из зеркала; будет ждать тебя в каждой постели с незнакомцем; оно будет падать на тебя светом холодильника во втором часу ночи; оно будет вырываться криком на детей. Так уж все устроено — мы оставляем все в прошлом, а прошлое остается в нас.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Чеховские страсти и японское спокойствие: чем хорош фильм Чеховские страсти и японское спокойствие: чем хорош фильм

"Сядь за руль моей машины" — в чем притягательность этого медитативного кино

Esquire
«Мама, я твоя дочь, обрати на меня внимание!» «Мама, я твоя дочь, обрати на меня внимание!»

Ире было 22 года, когда умерла ее старшая сестра Вика

Psychologies
Добытчица и домохозяин: как женщины рушат стереотип о том, кто должен содержать семью Добытчица и домохозяин: как женщины рушат стереотип о том, кто должен содержать семью

Provider woman: что это за тренд и как он влияет на традиционные устои общества?

Forbes
Воспитание без наказания Воспитание без наказания

Безопаснее и эффективнее воспитывать ребенка «пряником»

Psychologies
Тревожное исследование: ChatGPT убивает наше критическое мышление Тревожное исследование: ChatGPT убивает наше критическое мышление

Чем чрезмерное использование нейросетей крайне вредно для нашего мозга

ТехИнсайдер
Махараджи у руля Махараджи у руля

Роллс-ройсы индийских принцев

Robb Report
За гаражами За гаражами

Свой первый большой юбилей «Гараж» отпразднует трехдневным марафоном

Tatler
Лучшие шутки дня и крещёный еврей! Лучшие шутки дня и крещёный еврей!

Нефритовый дайджест авторского юмора с авторской орфографией

Maxim
ЭОН-18: секретная экспедиция Северного флота ЭОН-18: секретная экспедиция Северного флота

Поставки стратегических грузов в СССР в 1941 году

Популярная механика
«Кортеж» для Путина. Что не так с автомобилем для президента России «Кортеж» для Путина. Что не так с автомобилем для президента России

Презентация российского лимузина оказалась под угрозой срыва

Forbes
Щедрая душа Щедрая душа

Близкие актера Александра Абдулова поделились воспоминаниями о друге

StarHit
Границы любви: 4 упражнения для укрепления отношений Границы любви: 4 упражнения для укрепления отношений

У любой пары случаются взлеты и падения

Psychologies
Школьный треугольник Школьный треугольник

Учитель–ребенок–родитель

Psychologies
Выдающийся профиль Выдающийся профиль

Блогеры и диджитал-гуру рассказывают, как заработать свой первый миллион

Glamour
Большая игра Большая игра

Актер Никита Панфилов тестирует обновленный суперкар Nissan GT-R

OK!
Холодная жизнь Кристофера Конте: загадочный скульптор Холодная жизнь Кристофера Конте: загадочный скульптор

В одном человеке объединяются таланты скульптора, медика и механика

Популярная механика
Как выжить в Fortnite Battle Royale: лучшие советы Как выжить в Fortnite Battle Royale: лучшие советы

Battle Royale — это относительно новый режим в игре Fortnite

CHIP
Что носили мужчины на этой неделе Что носили мужчины на этой неделе

Мужчины наглядно показывают, как носить вязаные поло и льняные пиджаки

GQ
4 причины, по которым вы все еще одиноки 4 причины, по которым вы все еще одиноки

Какие только причины не придумывают женщины, чтобы объяснить свое одиночество

Psychologies
Искусственные органы: человек умеет все Искусственные органы: человек умеет все

Превращение Homo sapiens в более долговечную и надежную мыслящую конструкцию

Популярная механика
Как понять, что вы вышли замуж не за того человека Как понять, что вы вышли замуж не за того человека

Сказки о принцах и принцессах — плохое мерило для семейных отношений

Psychologies
Медленные танцы с Владиславом Насташевым Медленные танцы с Владиславом Насташевым

В Театре наций грядет премьера — музыкальный перформанс Владислава Наставшева

СНОБ
Пламенные моторы будущего Пламенные моторы будущего

Интервью с генеральным директором ЦИАМ Михаилом Гординым

Популярная механика
Накопители энергии: очевидные и невероятные Накопители энергии: очевидные и невероятные

Водохранилища и поезда, бетонные поплавки и даже лифты-многотонники

Популярная механика
Поймай меня, если сможешь Поймай меня, если сможешь

Фотограф Винсент Леврат (Vincent Levrat) снимает охотников на радиозонды

Esquire
Место мужчины на кухне: почему мы толстеем Место мужчины на кухне: почему мы толстеем

Несправедливое распределение ролей на кухне обходится дорого,

Cosmopolitan
Культурная программа для модницы на эти выходные в Москве Культурная программа для модницы на эти выходные в Москве

Развлечения на любой вкус

Vogue
ЧМ 2018. Куда приводят матчи ЧМ 2018. Куда приводят матчи

Гид по городам чемпионата мира по футболу

GQ
Мария Погребняк запрещает своим сыновьям заводить соцсети до 16-летия Мария Погребняк запрещает своим сыновьям заводить соцсети до 16-летия

30-летняя Мария Погребняк — жена футболиста Павла Погребняка

Cosmopolitan
Максим Диденко и Дмитрий Глуховский — о спектакле “Текст” и зависимости от технологий Максим Диденко и Дмитрий Глуховский — о спектакле “Текст” и зависимости от технологий

Esquire поговорил с Диденко и Глуховским о предстоящей премьере

Esquire
Открыть в приложении