Россия и мир | Тема номера
«В космосе удача — это когда все по плану»
Странное дело: чем дальше человек забирается в космос, тем больше он обживает его. О том, как сегодня становятся космонавтами, что может изменить бизнес в космосе и как комары выживают за бортом МКС, «Огоньку» рассказал биолог, летчик-космонавт, герой Российской Федерации Сергей Рязанский
— Недавно произошло знаковое событие: Илон Маск вывел на орбиту спутник с помощью ракеты, которую до того уже запускали в космос. Говорят, это в разы удешевляет его освоение?
— Безусловно, Space-X — очень важная разработка для доставки на орбиту грузов и спутников. И вообще, у частной космонавтики перспективы в этом смысле большие. Вот только к пилотируемой космонавтике это вряд ли будет иметь отношение. Должен признаться: я бы сам на таком корабле не полетел, особенно если ступень используется повторно. Усталость материалов и накопление незамеченных проблем могут сыграть роковую роль, как с шаттлами (оба космических челнока, «Челленджер» и «Коламбия», взорвались со своими экипажами на борту соответственно в 1986-м и 2003-м. — «О»).
— Какие специальности, на ваш взгляд, сейчас наиболее востребованы в космосе?
— Сегодня каждый космонавт — это своего рода универсальный солдат. Будь ты биолог или военный летчик, ты должен уметь и мышку препарировать для эксперимента, и пристыковать корабль, и починить оборудование. Думаю, что и в будущем, когда речь пойдет об освоении далеких планет, эта тенденция сохранится…
— Кажется, космонавтика вышла из списка специальностей, о которых мечтают дети. Как сегодня становятся космонавтами?
— Скажу за себя. Лично я никогда целенаправленно не хотел стать космонавтом. В детстве такой мечты действительно не было. Наоборот, с самого раннего возраста я хотел стать биологом, и в этом заслуга моих родителей, которые водили нас с сестрой в походы, где мы изучали мир. В итоге я пошел в биологический класс, а потом поступил на биологический факультет МГУ. Диплом ездил писать в США, правда, остаться там желания не было, и после защиты я вернулся. Затем была аспирантура и работа научным сотрудником. И хотя работа приносила мне удовольствие, денег не хватало, и я устроился испытателем космической техники в Институт медикобиологических проблем. В 2003-м мне предложили пройти набор в отряд космонавтов. Как известно, обычно ученый оказывается либо здоровым, либо умным. Но мне повезло, я оказался и здоровым тоже, прошел все тесты и был зачислен в отряд.
— Выходит, вы стали космонавтом по воле случая?
— Пожалуй, так. Я стал космонавтом-исследователем, а потом произошла катастрофа корабля «Коламбия» в США (1 февраля 2003 года.— «О»), и американцы выкупили все места исследователей в наших «Союзах» (единственные космические корабли, которые сейчас доставляют экипажи на МКС.— «О») аж до 2017 года. Казалось, путь наверх отрезан, но теперь мне уже самому страстно хотелось полететь. От России были места бортинженера и командира, но у меня нет инженерного образования, а командирами становятся либо офицеры, военные летчики, либо очень опытные гражданские космонавты. В итоге я в некотором роде сломал систему — прошел специальную подготовку и стал первым бортинженером без инженерного образования. И вот в 2013-м я полетел. До этого в 2009-м был командиром экипажа в программе имитации полета к Марсу — «МАРС-500».
— Есть, на ваш взгляд, какие-то особые качества, без которых невозможно попасть в отряд космонавтов?
— Мы самые обыкновенные люди, просто со специальной профессиональной и психологической подготовкой. У нас такие же вредные привычки, пристрастия, кто-то любит жирную пищу, кто-то на Земле злоупотребляет кофе. Главное, чтобы это не отражалось на показателях.