Культура | Сериал
Не особенная стать
На прошлой неделе на телеканале «Россия» состоялась премьера сериала «София». Очередную проповедь государственничества, но в более тонкой, чем обычно, оправе, выслушал обозреватель «Огонька»
У любого художественного произведения на тему Средних веков вообще-то огромный простор для фантазирования — больший, чем, допустим, на любимую российским телевидением советскую тему. Документы о времени Ивана III, конечно, кое-какие есть, но кто знает, что там было на самом деле, скажет или скорее подумает в свое оправдание сценарист. Поэтому обычно чем дальше «вглубь веков», тем пошлее получается, и ничего ужаснее, например, чем сериалы о русских дворянах или русских царицах, нельзя выдумать. Взять хотя бы попытки имитировать речь того времени. Одна известная московская сеть общепита обязывает продавцов обращаться к покупателям «сударь» и «сударыня» — фильмы на эту тему вызывают примерно такой же комический эффект. Но, с другой стороны, делать вид, что «раньше все то же самое, что и сейчас», попытки осовременить историю тоже смотрятся глупо. Главная проблема — соблюсти какой-то баланс между условностью и правдоподобием. Чтобы зрители не то чтобы «поверили» в происходящее, но, по крайней мере, приняли эту условность, эти правила игры. Для этого в произведении должна быть какая-то универсальная идея — то, что объединяет «тогда» и «сейчас». Гениальной находкой мирового сериального кино тут является политика: неважно, когда это происходило; хитрость, предательство, лицемерие и «грязь» всегда были и будут. На этом построен и эффект знаменитого фантастического сериала «Игра престолов», и не менее известного «Карточного домика». Удалось ли это нашей «Софии»?
На первый взгляд сериал действительно про русскую, страшно сказать, политику: интриги, заговоры и борьба политических кланов — все вроде «как у людей». Но при этом у «Софии» есть еще, что называется, оригинальная сверхидея, выделяющая ее в нынешнем федеральном эфире: о Руси — как органичной части цивилизации, а не о чем-то особом, неповторимом и сбоку. Напротив, сериал повествует о том, что Русь уже при Иване III была «встроена в мир». О том, при каких условиях между идеей Запада и русской идеей возможен компромисс. О том, что мы вообще-то говорим с ним, с Западом, на одном языке, хотя и с переводчиком.