Арт — Таус Махачева
Одна из самых успешных молодых российских художниц делает видео и инсталляции, посвященные родному Дагестану, выставляет их по всему миру и иногда превращается в суперженщину-мусульманку Супер Таус
Таус, вы ведь очень успешная. Ваша работа есть в коллекции Тейт Модерн, в 2016 году вы получили Премию Кандинского и участвовали в выставке в Помпиду. Сейчас ваши работы путешествуют вместе с экспозицией Гете-института «Границы», вы готовите проекты в Шанхае, в Италии и в нидерландском музее Ван Аббе. Да, и еще планируете к 2018-му большую персональную выставку в Московском музее современного искусства. Но однажды в интервью вы сказали, что пытаетесь подготовиться к тому времени, когда интерес к вам пропадет и участвовать в выставках звать перестанут.
Я уверена, что в какой-то момент это произойдет — это случается со всеми. Есть волны внимания, и надо быть готовой и к огромному количеству запросов, и к их отсутствию. Может, это немного пессимистичный взгляд. А почему странно думать об этом?
Кажется, все должно идти по накатанной: чем больше выставляешься, тем больше зовут.
Может быть, это связано с какими-то моими личными моментами, потому что каждый раз, когда мне говорят: It's a phenomenal work!, я искренне удивляюсь, и меня это делает ужасно счастливой. Я уверена, что некоторые известные художники уже не могут терпеть, когда на них кидаются и говорят: «О боже, какие работы». Существует же звездная болезнь. Я знаю страшные истории про суперизвестных художников, которые пишут мерзотные письма и музеям, и ассистентам и унижают людей, с которыми работают.
Вас сложно в этом заподозрить.
Злиться на что-то бессмысленно, ведь в любом проекте мы все заложники обстоятельств. Я как-то переживала, что нет денег: все зовут в проекты, а финансирования, чтобы делать работы, не дают. А потом я поговорила с Андреем Мизиано (один из кураторов музея «Гараж». — Ред.), и он мне поведал, что ему сказал папа (куратор Виктор Мизиано. — Ред.): «Это очень простая вещь. В нашей сфере денег очень мало. Если хочешь зарабатывать — меняй сферу деятельности». И меня отпустило.
Вы рассказывали, что хотите вырубить в Дагестане высоко в горе круговую дорогу, замкнутую саму на себе — превратить ее в арт-проект, посвященный любви горцев гонять по серпантинам. Это утопическая идея или вы правда думаете, что найдется коллекционер, который оплатит ее строительство?
Я хочу его найти. У меня есть объект — макет этой горы — и я отдам его тому, кто профинансирует реальное производство. Это дорога в несколько километров. Сначала я посчитала, что на нее нужно 2 млн рублей, но потом поняла, что ошиблась и что нужно где-то 20, но и это пока не точные расчеты.
В чем вы измеряете успех? Реализацией огромных проектов, участием в биеннале, выставками в Помпиду?
У меня недавно был artist talk в ИПСИ (Институт проблем современного искусства. — Ред.), и после него девушка мне сказала, что так поражена тем, что я делаю, что готова сейчас расплакаться. Вот такими вещами важно измерять. Но участие в выставках — это тоже значимо: когда у тебя есть предложения от мировых институций — это, конечно, дает много сил и очень много мотивации. Ты понимаешь, что ты делаешь работы, и они будут сохранены. Это способ пережить собственное физическое существование.