Политическое наследство Шиеса
Как экологические активисты вырабатывают новую политическую культуру
Двадцать девятого ноября на окраине архангельского поселка Урдома был торжественно закрыт блокпост «Шлагбаум». Там, в небольшом палаточном лагере, больше года круглосуточно дежурили защитники Шиеса. Проект полигона для московского мусора в итоге закрыли или законсервировали. После победы движение не рассеялось.
Активисты Шиеса организовали широкую коалицию экологических движений в ряде регионов страны, попытались выбрать губернатора Архангельской области и подумывают о создании собственной партии для участия в федеральных выборах. На пути из активизма в политику они застряли на полпути. Патриотическая повестка защиты родной земли и протестная — против столичного мусора и свалок — служили прочным фундаментом, на котором выросла новая социальная солидарность. Она позволила сгладить идеологические и политические разногласия. Но для партийных перспектив всего этого оказалось недостаточно.
Теперь мы гражданское общество
С Антониной Обедниной, активисткой движения «Поморье — не помойка», мы познакомились прошлой зимой. Вместе ездили в город Александров Владимирской области на митинг против мусорной свалки. Активистов Шиеса пригласили выступить, чтобы зарядить александровцев положительным примером их борьбы. В глубинке опыт Шиеса пользуется большим спросом.
В жизни Антонины не было ничего необычного или героического. До того как стать активисткой, она работала менеджером по продажам, ходила на переговоры с клиентами, а свободное время посвящала себе. «Я жила достаточно спокойно, — рассказывала она в электричке по дороге на митинг. — Ходила в кафе, театры, на выставки, встречалась с подружками, путешествовала много. Вообще не парилась. И за год протеста моя жизнь изменилась на 180 градусов. Мы постоянно в работе, и эта работа не всегда зримая. Кроме митингов и пикетов, мы проводим встречи с чиновниками, круглые столы, приходится работать с документацией, очень много общения с людьми».
Малая родина Антонины — Архангельск. Регион сложный, неустроенный. Северяне умирают значительно чаще, чем рожают детей. Молодежь уезжает на заработки в столицы: кто в Москву, кто в Петербург. Остаются в основном старики, которые не хотят бросать могилы предков. Но тех, кто связал свою жизнь с родным краем, не могло не возмутить решение властей о строительстве свалки, на которую предполагалось свозить мусор из Москвы. О строительстве в Шиесе огромного мусорного полигона Антонина, как и все, узнала из соцсетей.
«В первую очередь мы были не согласны с оккупационной политикой, — говорит Антонина. — Москва везет к нам на родину свой мусор, а мы должны смириться? А мы ведь, по сути, вкладываем огромные деньги в развитие той же Москвы, в развитие всей страны. От нас вывозится лес, алмазы».
Первыми, кто встал на защиту Шиеса, оказались именно женщины. Между собой они называли свой протест «бабий бунт». Вспоминали, что когда-то давно поморская жена оставалась за главную в доме, если муж уходил на промыслы. Так и они: остались в регионе за главных.
На два года жизнь Антонины превратилась в непрекращающуюся протестную кампанию. «Про меня ходили разные слухи, — смеясь, рассказывает Антонина. — А на что же она живет? Ну вот, таскаюсь с ноутом по электричкам, маршруткам. Работаю на коленках. За год протеста моя зарплата практически в три раза снизилась. У меня нет возможности ходить на переговоры, работаю с тем, что есть. Спасибо клиентам за терпение: когда была на Шиесе, была вне зоны действия, не могла реагировать на их сообщения, заявки».
Когда я позвонила Антонине, работая над этой статьей, она сбросила вызов. Написала, что на даче и собирается на охоту. Я не удивилась. Протесты на Шиесе давно ушли из медийной повестки. «Наверное, и Тоня занялась своими делами, ушла в частную жизнь, которой жила до Шиеса», — подумала я. Но оказалась неправа. Шиес навсегда поменял жизнь и мышление столкнувшихся с ним людей.
«В начале протестов мы не вникали в политику, ничего не знали, — рассказывает Антонина следующим вечером. — Это мы сейчас такие образованные, интересующиеся. Сейчас мы знаем, что такое независимые СМИ, где смотреть онлайн-трансляции политических мероприятий, узнали, что такое политические заключенные. Сейчас мы по возможности поддерживаем протесты в Москве, в Хабаровске, в Беларуси. Уровень сознательности вырос. Раньше мы были обывателями, в протесте были работяги, преподаватели, многодетные матери, домохозяйки. Никто ничего не знал. Это теперь мы гражданское общество».
Сегодня активисты поддерживают постоянное общение в чатах, проводят встречи, занимаются политическим самообразованием. Они налаживают контакты с активистскими группами в других городах и поселках. Итогом такой работы стало создание межрегиональной коалиции «Стоп-Шиес». Сейчас она включает в себя 36 движений из почти 30 населенных пунктов в Архангельской, Вологодской областях и Республике Коми. Сотрудничество идет и с другими регионами, которые также столкнулись с последствиями «мусорной» реформы. Участники коалиции общаются с коллегами из Кирова, Ярославля, Владимира, Александрова и многих других городов и помогают им. Формируется новый тип активиста, работа которого не привязана к конкретной локации и проблеме.
Свободолюбивый народ
До недавнего времени понятие «солидарность» можно было обнаружить разве что в словаре исследователей социальных и политических движений прошлого века. Из повседневного обихода оно исчезло. В 1990-е, когда были разрушены социальные институты, которые позволяли людям приобретать опыт коллективного взаимодействия, в обществе возник дефицит именно солидарности. Жителям России стало трудно не только участвовать в коллективных действиях, но и выстраивать обыкновенные дружеские, личные связи. Пропало ощущение почвы под ногами и понимания своей страны, города, поселка как общего места проживания.
В 2000-е экономическая ситуация немного стабилизировалась, и власть занялась формированием новой национальной идентичности. С одной стороны, патриотический дискурс действительно актуализировал у людей ощущение взаимосвязи со своей страной и ее историей. С другой стороны, здесь постепенно вызревал фон для гражданского бунта. Его источником стал нараставший конфликт между растущим чувством принадлежности к «своей» земле и повседневной привычкой властей принимать все решения без участия граждан. Появление экологической и мусорной проблематики привело к появлению новой точки протестной солидаризации общества.
Как и Антонина Обеднина, активистка Шиеса Елена Калинина в своей прежней жизни почти не интересовалась политикой. О строительстве мусорного полигона на Шиесе она узнала в одной местной группе во «ВКонтакте».